Когда фашисты оказались совсем рядом, капитан подал сигнал, и тотчас на врага обрушилась «карманная артиллерия», пулеметы открыли шквальный огонь, создавший непроходимую завесу. Враг в замешательстве залег, а затем его поредевшая цепь вынуждена была попятиться назад. Как только противник замешкался, коммунист сержант Шубин подал команду: «За мной, товарищи!» и с громким криком «ура-а!» бросился вперед. Благородный порыв Шубина дружно поддержали все бойцы. Враг был отброшен, и высота осталась за нами.
О планах вражеского командования и потерях, которые понесли гитлеровцы за неделю боев в излучине Днестра, стало известно из показаний немецких солдат и офицеров, захваченных в плен в те дни. Командир роты, попавший в плен в ночь на 21 мая, показал:
«В армии я с 1941 года, на восточном фронте — с 1943. Командовал ротой. 16 мая наш полк был переправлен на левый берег реки у села Коржево. 108-й моторизованный полк, как я слышал, тоже переправлялся в излучину Днестра. Наш полк 17 мая занял оборону юго-западнее высоты 15,1. Рано утром он во взаимодействии с подразделениями 108-го моторизованного полка и другими частями нашей дивизии, которые действовали левее, предпринял крупную атаку с целью разгрома и окружения советских частей, прорвавшихся в глубь излучины. Мы наступали несколько восточнее села Кошница, имея в виду соединиться с другой группировкой наших войск, которые действовали северо-восточнее этого населенного пункта. Наш мотополк наступал двумя колоннами: 1-й батальон в юго-западном направлении, а второй — на Кошницу. Моей роте были приданы три штурмовых самоходных орудия.
В роте перед началом наступления насчитывалось 80 солдат и офицеров, а к исходу дня 20 мая остались единицы. В период переправы через Днестр был тяжело ранен командир первого батальона майор Думаш»[4].
Попавший в плен на сутки раньше унтер-офицер саперного батальона немецкой танковой дивизии рассказал следующее:
«Как только наступила небольшая передышка в боях, мой приятель решил написать письмо жене в Германию. Я находился в окопе и, сидя рядом с ним, смотрел, что он пишет. Вдруг перед нами появились три русских солдата, одетых в маскировочные костюмы. Они навели на нас автоматы и знаками показали, чтобы мы вылезли из окопа. Не успев окончательно прийти в себя, как уже оказались в расположении советских войск»[5].
К концу мая наступило так называемое фронтовое затишье, когда сводки Совинформбюро сообщали: «На южном участке советско-германского фронта изменений не было». На самом же деле боевые действия и с нашей стороны и со стороны немцев не прекращались ни на минуту. Только они несколько видоизменились. Все, начиная от командующего фронтом и кончая рядовым воином, хорошо понимали, что переход к обороне является лишь кратковременной передышкой, что впереди — еще более жестокие бои. Пока войска, находясь в обороне, готовились к решительным наступательным действиям, разведчики, используя ночное, а иногда и светлое время суток, непрерывно под самым носом у гитлеровцев, прощупывали каждый клочок земли, отыскивая слабые места в обороне противника. Направляясь за «языком», разведчики действовали внезапно, смело и решительно. 30 июля за три недели до Ясско-Кишиневской операции командир взвода отдельной разведроты нашей дивизии старший сержант Дмитрий Крижановский совершил боевой подвиг. В связи с начавшейся перегруппировкой войск 3-го Украинского фронта к району предстоящего прорыва полоса обороны 5-й ударной армий постепенно увеличивалась, что не могло долгое время оставаться тайной для немецкого командования. Естественно, это не могло не волновать Военный совет нашей армии, особенно ее нового командарма генерал-лейтенанта Н. Э. Берзарина, который, видимо, не раз задавал себе вопрос: «А не разгадал ли враг наши планы?» Короче говоря, требовались пленные, которые могли бы регулярно подтверждать данные нашего воздушного наблюдения и аэрофотографирования. Посоветовавшись со старыми разведчиками, накопившими огромный опыт и в горах Кавказа, и в кубанских плавнях, и на степных просторах Украины, мы пришли к выводу, что для быстрейшего захвата «языка» на нашем участке будет удобным утро, когда гитлеровцы, проведя бессонную и тревожную ночь на переднем крае, после завтрака укроются отдохнуть в блиндажах и «лисьих норах». Именно в это время бдительность врага резко снижается. Была создана разведывательная группа из наиболее смелых бойцов дивизионной разведывательной роты, которой командовал Я. Г. Эдельштейн. Во главе группы поставили ветерана соединения старшего сержанта Крижановского. В течение двух суток наши разведчики вели тщательное наблюдение за вражеской обороной, всесторонне изучая расположение переднего края, извилины траншей и их стыки с ходами сообщения на участке предстоящих действий. Каждую ночь наши артиллеристы, минометчики и станковые пулеметчики по нескольку раз производили огневые налеты, создавая на глазах гитлеровцев видимость нашего наступления или броска силовой разведки, изматывали этим силы противника.