Ее подруга Попова прошла более долгий боевой путь. Веселая, жизнерадостная, внешне совсем не похожая на волевого, сильного духом человека. Стройная фигура, худенькие плечики, маленькие девичьи руки, зажигательная улыбка и теплый взгляд спокойных серых глаз. Она женственна, нежна, ласкова, добра. Вера хорошо помнит, как пришла в военкомат и попросила отправить ее на фронт. Ей исполнилось восемнадцать лет. Но Вере отказали.
— Давай домой, дочка, сказал военком, — воевать — не женское это дело.
Но когда в сентябре 1941 года Вера снова пришла в военкомат с просьбой зачислить ее в действующую армию, ей не отказали. Девушку направили в 201-й запасной полк. Весной 1942 года она была переведена в 30-й отдельный дорожно-эксплуатационный батальон и зачислена регулировщицей в 3-ю дорожно-комендантскую роту. В свое время Вера училась на курсах кулинарии, и ее иногда привлекали для работы поваром. Однажды командование роты решило выбросить вперед головной отряд. Он разместился в хатах на южной окраине села Копанка. Солдаты занялись своими делами. Попова готовила обед, чтобы накормить голодных воинов. Вдруг вечером гитлеровцы открыли артиллерийский огонь по размещению подразделения. Командир роты майор Красников подал команду:
— Бегом к машинам!
Солдаты, пригибаясь, побежали к замаскированным в посадке машинам. Вера задержалась. Захватив кастрюлю с горячей пищей, она догнала солдат. В автомашине майор Красников отчитал Веру. А она застенчиво улыбалась:
— Так все же с утра ничего не ели. Как я могла оставить вас голодными.
Когда впервые рядом с регулировочным постом на руках ее умер от осколков бомбы раненый солдат, Вера вдруг почувствовала в горле комок. Она, забыв и про бомбежку и про опасность, глядела на побелевшее сразу лицо воина. Она плакала. А бомбежка продолжалась. Надо было рассредоточивать скопившиеся на дороге автомашины. И командир, оказавшийся рядом, сказал с сочувственной укоризной:
— Ну вот! Воюешь, как солдат, а плачешь, как баба. Это не пойдет!
Вера научилась не плакать, научилась перебарывать в себе страх. То, что она делала, уже не представлялось ей ни особенным, ни трудным.
…Проехали еще немного. Стрелка на столбе указывала: «Кицканы». Дальше — лес. Едем, словно в туннеле. Девушки-регулировщицы, мигая фонариками, улыбаясь, приветствовали нас. Мысль об опасности казалась тут почти неуместной. Мелькали вспышки зажигалок, огоньки папирос, слышался стук топоров, ломов и лопат. Работали на участке дорожники. В обороне солдату работы не уменьшается. День и ночь напролет, как крот, роет он своей саперной лопаткой землю. И на каждом километре фронта было отрыто около 19 километров траншей и ходов сообщения, сооружено 470 убежищ и других укреплений.
Побеседовав с солдатами, мы поехали по направлению к Кицканам. Кончился лес, потянулось село. Оно утопало в зелени. Миновав село, выскочили на возвышенность юго-западнее монастыря. За густым лесом виднелись бурые высоты крепости г. Бендеры. Там укреплял свою оборону 30-й армейский корпус противника. С большим трудом добираемся до командного пункта стрелковой дивизии. Нас встретил командир дивизии генерал Г. И. Чурмаев.
— Я думал, руководство армейского тыла отстало и находится далеко, где-нибудь в Веселых Тернах или Кривом Роге! — с улыбкой сказал генерал.
Генерал Чурмаев, метко прозванный «хозяйственный, деловой генерал», пожаловался нам на недостаток питания, однообразие пищи, плохое обмундирование, нехватку инженерного имущества. О хозяйственных делах дивизии генерал говорил охотно, со знанием дела.
— Людей в частях крайне недостаточно, — обратился он ко мне. — Для выполнения инженерных работ я приказал привлечь специалистов тыла.
Выслушав информацию и жалобы, мы распрощались с генералом и поехали дальше, в тыл одного из полков этой же дивизии. Тылы полка были хорошо замаскированы. Солдаты в ожидании обеда присаживались на полянку. Свободная минута — отдыхай. Присели и мы. Поначалу беседа не клеилась.
— Как дела? Как кормят? — спросили солдат.
Солдаты осмелели, вступили в разговор:
— До каких пор будут кормить перловкой? Когда выдадут новое обмундирование и обувь? Когда прибудет пополнение?
В это время два бойца принесли в ведрах обед.
— Может, с нами закусите? — обратился к нам старшина.
Мы едим холодную, с застывшим салом кашу, борщ с сушеным картофелем и капустой…
По возвращении в штаб тыла мы подсказали арминтенданту Быстрякову дать указание варить первое блюдо из зелени, разнообразить меню, организовать сбор зелени. Провели армейский конкурс поваров на лучшее приготовление пищи, на культурное обслуживание солдат, отпечатали в типографии «памятку повара». Вечером 28 апреля 1944 года членом Военного Совета 37-й армии генерал-майором Сосновниковым было созвано совещание офицеров службы тыла.