— Все будет в порядке, — подтвердила Мария и подстегнула коней.
Вот и село. Телега, скрипя и пошатываясь, въехала во двор пограничной заставы.
Когда сержант Демин приказал фрицам открыть головы, они увидели вокруг себя пограничников с автоматами, а в стороне, улыбаясь, стояла Мария Чобота.
На второй день Лиза Комашук и Мария Паун таким же образом привезли на заставу еще двух немцев.
Тогда кто-то их спросил:
— Как же вы, девушки, сумели привезти пятерых вооруженных мужчин?
Они ответили:
— Мы не маленькие, нам уже по семнадцать.
В настоящее время Мария Дмитриевна Чобота-Плачинта живет в селе Семены Унгенского района, работает в колхозе.
Мария Васильевна Паун живет в селе Новые Варзарешты Каларашского района.
Лизы Комашук уже нет в живых.
Юный друг пограничников. У затухающего костра на берегу пограничной реки собрались солдаты и офицеры, колхозники и учащиеся, русские и украинцы, осетины и молдаване, литовцы и грузины. Все они говорили по-русски и были очень взволнованы происшедшим.
— Молодец! — офицер-пограничник обнял за плечи мальчугана.
— И вам, товарищи, спасибо, — офицер обращался к стоявшим рядом с мальчиком двум колхозникам, те в ответ улыбнулись. Федор Иванович Подгурский этаким солидным баском произнес:
— Дело привычное, не впервой.
Офицер поблагодарил присутствующих и, обернувшись к солдатам, скомандовал:
— В машину, на заставу.
В кузов рядом с собой они посадили плечистого, в темных очках парня. Как только машина тронулась, парень зло и грязно выругался. Впереди его ждала расплата…
Домик в селе Мынзатешты ничем не отличался от всех других соседних домов. Но Саша любил его больше всего. За огородом проходил большак, напротив, за соседними домами, — пригорок и лужайка, а еще дальше виден Прут, берега которого поросли лозняком. В Мынзатештах все ребята знали, что ходить без дела к реке нельзя: там граница.
Когда Саша подрос и пошел в школу, мать разрешила ему выходить за село играть с товарищами. С наступлением летних каникул книжки и тетради забрасывались подальше на полку, и Саша целыми днями гонял с друзьями по улице.
Нередко они собирались на лужайке за селом, весь день проводили у костра, пекли картошку, кукурузу, рассказывали друг другу различные истории, услышанные от родителей и учителей.
Но больше всего ребята любили играть в войну. Ведь каждый порядочный мальчишка — в душе знаменитый командир, отважный разведчик.
Когда родители уходили на работу в поле, ребята собирались на лужайке и разрабатывали планы очередных военных действий. Сашу Рошку не выбирали командиром: ростом был очень маленький. Поэтому и доставалось ему или ходить в разведку или залезать на дерево и вести наблюдение.
Но чаще всего ребята играли в пограничников. Юра Скрыпкару уходил в кустарник изображать шпиона, а Гриша Подгурский, как признанный командир, на поиск «шпиона» высылал пограничный наряд: Деониса и Николая Рошку. Саше, как обычно, оставалось вести службу наблюдателя. Он взбирался на высокую акацию и передавал на землю все, что видел.
— Исчез, как сквозь землю провалился! — с досадой сказал Саша, спустившись с дерева и усаживаясь рядом с ребятами.
— Скоро найдут! — протянул Гриша.
Вдруг в кустах послышался свист. Ребят точно ветром сдуло, все устремились в кустарник. Через двадцать минут окруженного, со связанными руками «шпиона» вели к командиру.
— Нашли-таки! — сжав кулаки, воскликнул Гриша.
И так почти каждый день.
Однажды Саше Рошке велели позвать отца обедать. Саша оставил у дома маленького братишку, намеренно выбрал подальше путь, чтобы встречные односельчане при случае могли оценить его обновки: длинная стеганка вполне могла сойти за пальто, только рукава пришлось подвернуть, зато молдавская папаха из черного каракуля пришлась как раз впору.
По дороге шагал чинно. Слегка сдвинув кушму на бок, как это делают взрослые, мальчик оглянулся. Пологие, местами изрезанные оврагами скаты холмов, по-осеннему голые, упирались в Прут. А за рекой, уже в Румынии, тянулись такие же холмистые поля, на которых, как и в Сашином колхозе, летом поспевала кукуруза и зрел виноград.
Саша заметил только одного дядю Федю Подгурского, вырубавшего кусты, что росли почти у самой реки. Отца с ним не было.
«Видно, уже домой ушел», — решил Саша и повернул обратно. Из оврага, рассекавшего надвое кукурузное поле, к границе шел высокий в темных очках парень. Саша присел в бурьян и стал наблюдать.
В их селе такой ни разу не встречался. Да и одет не по-здешнему. «Чужой!» — подумал Саша.