Лишь перед рассветом удалось немного вздремнуть, но усталости потом не ощущал. За Днестром все ярче разгоралась заря, и стали отчетливо вырисовываться вершины высот, откуда нам предстояло выбить врага.
Рядом со мной Тайдаков по телефону проверял готовность батарей к открытию огня, то же самое делал капитан Лымарев, переговариваясь с минометчиками. До начала огневого налета оставались считанные минуты.
Наконец дружно заработала артиллерия. И высоты — объекты атаки — покрылись султанами взрывов. «Все это хорошо, — подумал я. — Но как дела пойдут дальше?»
— Товарищ майор! Наши танки! — вдруг раздался голос лейтенанта Проворотова.
Посмотрел в указанном направлении, и сразу легче стало на душе: по дороге к высоте двигалась колонна «тридцатьчетверок». «Вот это здорово. Сдержал все-таки свое слово генерал».
Накануне меня вызвал командир корпуса генерал-майор Лебеденко. Выяснил подробности минувшего боя, кое за что поругал. В заключение приказал вернуть утраченные позиции. И обещал помочь. Вот они — наши славные Т-34. Как кстати прибыли! Судя по количеству машин, это танковая рота. Неплохое подкрепление.
Достигнув рубежа нашего НП, танкисты с ходу развернулись в боевой порядок.
Крупным планом в бинокль видны взметнувшиеся вехи и стремительно двигающиеся танки. Огонь по противнику из всех видов оружия достигает наивысшего накала, приближается самый ответственный и самый трудный момент боя — атака. В небо взвиваются красные ракеты, и пехота под прикрытием танков дружно двинулась вперед. Слышны крики «ура», взрывы гранат. Гитлеровцы начинают сдаваться в плен.
Звонит телефон. Не прерывая наблюдения, слушаю доклад Шерстюка:
— Овладел передним краем… Продолжаю двигаться на указанный рубеж. Особо отличился комсорг батальона сержант Балашов, который первым поднялся в атаку и увлек за собой бойцов.
— Быстрее выходите на обратные скаты высот и сразу закрепляйтесь, — лаконично отвечаю ему. — Отличившихся представить к наградам.
Бой на плацдарме развернулся по всему фронту, но особенно упорной была схватка за высоты. Глухие взрывы мин и гаубичных снарядов чередовались с резкими выстрелами противотанковых орудий и танков. Пехотинцы и танки уже скрылись из виду, лишь по удаляющейся на запад стрельбе можно было предположить, что наступление развивается успешно.
— Не пора ли перевести НП на старое место? — спросил я Проворотова, и тот с группой связистов сразу направился к высотам.
Из второго батальона позвонил Бирульчик, который сообщил, что поставленная задача выполняется успешно.
— Не отставайте от Шерстюка. Сейчас помогу огнем артиллерии.
Пока переговаривался об этом с Тайдаковым, привели пленных. Конвоировали их сержант Балашов и рядовой Орлов. Вспомнив слова Шерстюка о том, как действовал Балашов в бою, внимательно посмотрел на сержанта. Маленький, щуплый, ну совсем еще мальчик. А сколько упорства, мужества! Ведь сумел стать отличным воином. Я пожал руку Балашову, поблагодарил его за смелость и приказал доставить пленных в Пугачены, где размещался штаб полка.
Утро было по-прежнему ясным, и солнце, поднявшееся из-за реки, ярко освещало высоты, на которых закрепились наши подразделения…
Позвонил Проворотов и доложил, что связь с новым НП обеспечена. Добавил также, что орудия батареи старшего лейтенанта Шебалина фашисты не успели увезти, они так и остались повернутыми в сторону врага. Это известие порадовало, а Тайдаков прямо встрепенулся:
— Ничего, фрицам все отольется! 7-я батарея отомстит за гибель своего командира!
Мы быстро собрались и с некоторым волнением двинулись на то место, где вчера разыгрался ожесточенный бой.
Полк прочно закрепился на выгодном рубеже. Все попытки врага отбросить нас за Днестр ни к чему не привели. После каждой атаки гитлеровцы откатывались назад с большими потерями.
В начале мая наша дивизия передала свой участок подошедшим войскам 3-го Украинского фронта и была переброшена под Яссы, где в августе 1944 года участвовала в разгроме крупной группировки противника.
В. Ф. МИХАИЛИК,
гвардии полковник в отставке
ТРИ ДНЯ В МАЕ
…Парторг истребительного противотанкового дивизиона гвардии капитан И. М. Кеберов был сосредоточен, лицо его выражало глубокую озабоченность, и коммунисты, пришедшие на партийное собрание, понимали: разговор предстоит серьезный. После того как дивизия приняла крохотный плацдарм шириной в три и глубиной в два километра, на нее возлагалась ответственная задача — удержать занятые позиции. Слева — Шерпены, справа — Пугачевы, а за спиной — широко разлившийся Днестр с его плавнями, заболоченными участками. Вот и собрались коммунисты для того, чтобы обсудить свои задачи, решить, как поддержать высокую боеготовность подразделений.