— Принял, выдвигайтесь по ней. Но далеко вперед не отрывайтесь.
— Понял, выполняем.
— Сухарев, — обратился он к ефрейтору, — ты со своими бойцами, по левой стороне. Остальные со мной, по правой. Порядок движение прежний, парами от укрытия к укрытию.
Пока проблем не возникало, двигались почти без шума, только изредка побрякивало оружие, когда кто-то, не очень аккуратно, за что нибудь задевал, занимая новую позицию. Когда преодолели половину расстояния на связь снова вышел Пак.
— Впереди патруль, пять пар и командир.
— Принял, — ответил Сергей, — пропускай их на нас, с ними надо покончить, иначе сорвут нам задание.
Старшина, по команде берешь двух последних на ножи. Остальные наша забота.
— Валимир, вы ещё здесь? — обратился к диверсантам Басманов.
— Мы здесь капитан. На связи.
— Прикройте нас сверху, держите на прицеле патруль, вдруг у них окажутся особо ретивые, их и гасите.
— Понял, будет сделано.
— Всем штурмовикам, действуем попарно, как только пара Пака умыкнет последних из патруля, вступает в игру ближайшая пара. Хватаете следующих и гасите, потом другая пара, и так далее, командир мой. Всё, затаились.
Невдалеке замелькали отблески нескольких факелов. Десяток солдат, во главе с командиром, покачиваясь, шли посередине широкой улицы, освещая себе дорогу факелами. Их командир — здоровенный детина в шлеме с чёрным плюмажём и позолоченной кирасе, кажется, был самым трезвым в этой компании и кое-как пытался нести службу, оглядываясь по сторонам. Остальные кнехты брели, что называется «кто во что горазд», орали песни, хрипло смеялись, один, остановившись, тут же посередине улицы, начал мочиться…
— Бог ты мой! — присвистнул Серж, — Они ещё и пьяны? — Он поднял к плечу руку и нажав кнопку связи скомандовал:
— Начинаем Пак! — и в туже секунду, «зассанец», сделал не понятный кульбит, и исчез в боковом проулке. Потом ещё один шедший в конце строя и пытавшийся высморкаться, поперхнулся, как-то не естественно выгнулся назад, и задним же ходом умчался в противоположную часть проулка. Дальше все было «страньше и страньше», ещё пара из патруля, как провалилась сквозь землю, и вот уже из строя исчезли два горлопана, которые пытались петь. Командир патруля, успел среагировать, ещё бы, ведь в его строю отчего-то наступила тишина, и количество топающих шагов почему-то уменьшилось. Он резко остановился и повернулся назад, как раз в тот момент, когда непонятная темная тварь утаскивала в густую тень одного из его солдат. Сергей не стал дожидаться когда опомнится командир патруля, и подскочив к нему со спины, зажал его шею локтевым суставом. Тот захрипел, пытаясь что-то кричать, в надежде вырваться, но не тут-то было, захват был жестким, а удар под колени окончательно прекратили сопротивление. Глаза патрульного выкатились как у краба, и он стал отъезжать в бессознательное состояние. Басманов, связал отключившегося и позвал Сухарева к себе:
— Его надо допросить, приведи его в чувство, узнай, сколько еще, таких как они, бродят по улицам, потом кончай с ним.
— Понял капитан, это мы зараз.
Включив связь, Сергей проговорил: — Молодцы парни, сработали хорошо, не расслабляемся, через пять минут продолжим движение, а пока все на своих позициях.
Тем временем Сухарев Николай, готовил пленника для экспресс допроса, приводя его в чувства нашатырем. Он сморщил нос и стал приходить в себя стараясь отвернуться от вонючей жидкости, которую ему почему-то пихали в нос. Басманов склонился над пленником:
— С протрезвленьицем, шакал! — и достав остро заточенный боевой нож, ткнул в шею дозорного, не так что бы очень, что бы почувствовал укол и холодную сталь на горле. — Отвечай быстро, сколько еще дозоров в этом квартале? Ну? — и Сергей еще раз надавил кончиком ножа в область яремной вены.
— Еее, ещё один, рядом с домом губернатора.
— Слышал Валимир? — уже в микрофон произнес Сергей. — Ваша задача усложняется. И уже обращаясь к пленнику, спросил:
— Сколько человек в том дозоре?
— Четверо патрульных и командир, — уже немного придя в себя, поспешно ответил пленник.
— Спасыба дарагой, — поблагодарил караульного, Сергей, на кавказский манер.
— Коля, кончай его, обуза нам не нужна.
Пленник встрепенулся и попытался крикнуть «Нет», но звуки застряли в его горле, острым ножом Сухарева.
— Всем внимание, надо очистить улицу, тушки убираем в левый проход третьего от меня проулка.
Стоп! — в тишине послышалось ещё несколько хриплых голосов и истошный женский крик, — Отставить вынос тел! Погасите оставшиеся факелы, быстро! У нас ещё гости!