Убрав свои руки с его напряженной шеи, я с трудом, но аккуратно просунула их между нами и уперлась ему в грудь. Приложив достаточно усилий, я надавила и слегка оттолкнула Адама от себя, тем самым давая себе больше пространства и воздуха. Я глубоко вздохнула, наполняя свои легкие спасительным кислород. Но потом заметила, что он все еще продолжал держать меня.
- Может отпустишь меня? - аккуратно спросила я, изогнув бровь.
- Нет, - просто ответил он, и мальчишеская довольная улыбка озарила его строгое не по своим годам лицо, открывая для моего взора милые ямочки.
Я недовольно фыркнула в ответ.
- Андреа? - послышался встревоженный голос мамы за дверью.
Я испуганно зыркнула на дверь, затем снова на Адама. Адам строго посмотрел на меня и медленно покачал головой. И как я должна это понимать?
Я приоткрыла рот, чтобы крикнуть маме, что скоро приду, как Адам резко прислонил свою огромную ладонь к нижней части моего лица, не позволяя мне и слова сказать.
Я недоуменно вскинула брови и зло уставилась на Коллинза.
- Цыц, - шикнул он и снова медленно с предупреждением покачал головой.
Я свела брови на переносице, нахмурившись.
- Ммм, - промычала протестующе я, но он прервал меня, снова шикнув.
Собрав всю свою злость, я резко укусила его за руку. Он ахнул (скорее от неожиданности, чем от боли) и откинул от меня свою огромную ладонь. Я победно ухмыльнулась.
- Мам, все хорошо, я скоро приду! - торопливо крикнула я.
- Гм, ладно, - как-то подозрительно и немного сконфуженно ответила мама и послышались торопливые шаги.
Адам оторвался вместе со мной от стены и усадил меня на раковину, а сам схватился за свою руку, щедро укусанную мной.
- Я теперь бешенством заражусь? - спросил он, сощурив глаза.
- Нельзя повторно заразиться бешенством, если ты им уже давным-давно заражен, - закатила я глаза, задетая его словами.
В воздухе повисла тишина, и я подняла глаза на Адама, ожидая увидеть перед собой дьявола во плоти. Но вместо него я увидела красивого парня двадцати трех лет, который весело улыбался, смотря на меня. Он вплотную приблизился ко мне.
- Шутить мы не умеем, да, я смотрю? Ладно, не злись, котенок, а то сейчас какая-нибудь вена лопнет на твоем красивом лобике, - с издевкой проговорил Адам, почти что сюсюкаясь со мной.
- Не лопнет, не беспокойся, - пробурчала я. Затем вспомнила, что так и не сделала того, что собиралась сделать, придя сюда. - Черт. Я так и не обработала твое лицо и руки.
- Ничего страшного, - спокойно ответил он.
- Нет, страшно. Мама увидит тебя с застывшей кровью на лице и задастся вопросом, что же мы так долго делали в ванной, если твоё лицо все еще не обработано.
- Ну так скажешь ей правду, в чем проблема? - ухмыльнулся он, а я преодолела в себе желание замахнуться, чтобы ударить его.
- Проблема в том, что ты, похоже, чего-то не догоняешь.
- Чего же? - спросил он, изогнув бровь. - Если ты беспокоишься о том, что подумают родители, если узнают, что ты только что целовалась со мной, то это не повод для беспокойства. Через три дня ты станешь моей женой и будешь полностью в моём распоряжении. И родители твои ничего сделать не смогут.
- Через три дня? - удивленно переспросила я, пропустив (или постаравшись пропустить) мимо ушей всё остальное.
Адам снова оперся руками о раковину по обе стороны от меня. В это же время я достала аптечку из шкафчика, висевшего рядом с раковиной и в сидячем положении начала аккуратно обрабатывать его лицо, боясь сделать какое-то неверное движение, которое могло бы разозлить его.
- Я перенёс нашу свадьбу, после того как этот ублюдок чуть не, - он запнулся, с интересом взглянув на меня и не решаясь выговорить это словосочетание.
- Изнасиловал меня? - добавила я, стараясь придать своему тону максимум безразличия, чем привела его в полнейшее замешательство, но он быстро скрыл это под маской абсолютного спокойствия и некой отрешенности.
- Да. И я все ещё раздумываю над тем, чтобы упечь его за решетку, пока смерть не спасет его.
- Не стоит, - мрачно отозвалась я, сразу же представив себе не особо радужную картину того, как Андриан проводит всю свою жизнь за решеткой и умирает там же. Все его светлые планы на будущее и большие амбиции мгновенно исчезают, и он остается абсолютно раздавлен морально.
- Почему ты так его защищаешь? Он чуть не изнасиловал тебя, так ещё и ударил. Если бы не ты и твоя глупость, из-за которой ты так стремишься спасти его, я бы давно уже прикончил это жалкое подобие человека, - зло проговорил Адам, крепко сжав раковину. Я украдкой взглянула на его руки. Костяшки побелели, а от запястья и до локтя стали видны крупные вены, завораживающие своей красотой.