Парень говорил, говорил, говорил, так что я едва не задремал в кресле. Спохватился, сообразив, что рабочий день давно закончился, а я не добрался ещё и до первой банки пива. Перебил рассказчика:
— Да-да, очень интересно. Но, честно говоря, мне трудно представить это дерево с листиками. Получается, клиенты компании могут «висеть» где угодно? Больше того, при очередном обновлении переместиться с одной «ветки» на другую, верно? Компания не может зарезервировать все возможные комбинации. Их тысячи, если я не ошибаюсь?
Насмешка на губах программиста сделалась ещё более ироничной.
— Ошибаетесь, — миллионы. Я рассказал только о логической структуре хранения. К физической она не имеет никакого отношения. Физически это обычные цифровые хранилища в дата-центрах. Если считывание образа проходит успешно, старая версия удаляется, новая записывается в любые свободные ячейки. Это наборы двоичных данных, не имеющих собственного смысла без рекогеренции. Ещё какие-то вопросы будут?
Я помедлил с ответом. Моя версия разрушилась, новую требовалось придумать, прежде чем спрашивать. Или закрыть дело. Но отступать так легко не хотелось. Забывчивость господина Кузера и маман могли быть обычным совпадением. А могли и не быть. Поэтому я сказал:
— Вопросов нет. Подготовьте, пожалуйста, список всех ваших клиентов, воспользовавшихся услугами компании, скажем, за этот месяц. С контактными данными, датой и временем обслуживания и отметкой, выполнялось чтение или восстановление.
Парень глаза выпучил.
— Шутите?!
— Разве это засекреченная информация? Какие-то подзаконные корпоративные распоряжения?
— Нет, но… Но это две тысячи человек получится!
— Тем не менее.
Парень был явно недоволен свалившейся на него задачей.
— Хорошо. Завтра сделаю.
Наконец-то рабочий день закончился. Я вынул из холодильника две банки пива, упал на диван, включил телевизор. Не за тем, чтобы смотреть, — пусть бубнит для фона, помогает расслабиться. «Бубнил» в этот раз наш государственный лидер, призывал активнее участвовать в девитализации. Мол, вечные тратят на удовлетворение телесных потребностей значительно меньше невозобновимых природных ресурсов, чем живые, а возобновимых — так и не сравнить. Мол, если люди откажутся от биологических тел, то остановят разрушение родной планеты. Девитализация — долг каждого сознательного гражданина… бу-бу-бу, бу-бу-бу, бу-бу-бу…
Мне следовало догадаться, что это «бу-бу-бу» не просто так, а со смыслом. На следующий день кабинет министров разродился указом, гарантирующим государственную субсидию, покрывающую стоимость 3D-биопринтинга базовой комплектации всем гражданам, которые пройдут процедуру до достижения сорокалетнего возраста. Правительство вовсю педалировало массовую девитализацию населения. Судя по международным новостям, не только наше. Мировые державы втягивались в гонку за вечностью с такой же неудержимой напористостью, как в прежние века в ядерную, ракетную, космическую, биотехнологическую, квантово-компьютерную и так далее и тому подобное. Короче говоря, соревновались всегда и во всём. Не берусь судить, какая подоплёка нынешней заварухи: амбициозное «толкание локтями» на геополитической арене или реальное беспокойство о природных ресурсах планеты. Или что-либо иное. Политик из меня куда хуже, чем дознаватель.
В пятницу я так и не дождался списка, поэтому понедельник начал звонком к программисту. Вызов он сбросил. И повторный двадцать минут спустя. И ещё один. Я было вознамерился жаловаться его руководству, как увидел письмо во входящих. Парень почти не преувеличивал: в списке значились тысяча девятьсот семьдесят два человека. Связаться с каждым — уже работы немерено. И не факт, что все ответят с первого раза, что захотят говорить на эту тему, вспомнят мелкие казусы с памятью, даже если те имелись.
Я рассматривал список, прикидывая, с какого бока к нему подступиться, когда меня неожиданного вызвал шеф.
— Григ, какие у тебя планы в свете последнего указа? Понимаю, тело «из коробки» мало кого устроит. Но управление готово поддержать инициативу правительства и мотивировать опытных сотрудников приобретать тела, максимально приспособленные для оперативной работы.
Надо же, «опытный сотрудник». В кои века вспомнили. Шеф не отводил от меня взгляда, и я пообещал:
— Я подумаю.
— Нет времени думать! В пятницу тебе исполнится сорок, и ты перестанешь попадать под указ.
— Ну, хоть немного, но время у меня есть.
Шеф молчал минуты две, таращась на меня. Наконец, он сдался. Повёл плечами, как будто мышечная масса суперкопа давила на него.
— Ладно, что у тебя по работе? Дело Кузера закрыл?
— Нет пока, появились некоторые обстоятельства. Хочу проверить, не возникали ли подобные «перверсии памяти» у других клиентов компании.
— И скольких человек ты вознамерился проверять?
Я ответил честно. У шефа глаза выпучились.
— Да ты с ума сошёл! У тебя что, другой работы нет? Вольготно себя чувствуешь? Значит так, послезавтра жду полный отчёт, на каком этапе находится каждое из твоих дел. В Шерлока Холмса он решил поиграть, видите ли! — Отключился.
Я ещё раз пробежал взглядом список, вздохнул. Убрал с экрана. Требовалось срочно подтянуть в остальных делах то, что подтянуть возможно. Я не сомневался, что и вторник уйдёт на составление пресловутого отчёта. Я ошибся.
Вызов банковского секьюрити застиг меня в машине. Говорят, в прошлом веке в «час пик» город сковывали многочасовые пробки. Сейчас не так. Координирующий дорожное движение искин справляется с обязанностями превосходно, да и большая часть горожан работает, не выходя из квартиры. Так что от офиса до дома я добираюсь в среднем за двадцать минут. И очень не люблю отвечать на рабочие вызовы в это время. Но приходится.
— Да, я слушаю.
— Приветствую! Может, тебя заинтересует: история с забывчивым вечным получила неожиданное продолжение. В пятницу к нам обратилась клиентка с жалобой, что её кошелёк взломали и поменяли пароль. Восстановить доступ не проблема… только это оказался тот самый кошелёк. Его не взламывали, владелец изменил пароль по нашей рекомендации. Но и звонившая претендовала на роль владельца.
У меня дыхание перехватило от услышанного. Словно рыбак, ощутивший поклёвку, но пока не знающий, что там, на конце лески, я спросил осторожно:
— И чем история закончилась?
— Понятия не имею, меня уволили. Ты слышал последнюю речь президента? На прошлой неделе его по всем каналам крутили. Сегодня прямо с утра меня начальство на ковёр и вызвало. Так и так, контрольный пакет акций банка принадлежит государству, поэтому мы должны следовать текущей политике и прочая ботва. Поставили перед выбором: либо самоубейся, либо увольняйся. Я выбрал второе — пошли они! А у вас как? Прессуют?
— Более или менее. Я так понимаю, о личности клиентки спрашивать бесполезно?
— В общем-то, да. На то они и криптоденьги, чтобы инкогнито владельцев сохранять. Но так как я всё равно там больше не работаю, то напоследок отследил эту дамочку, — она и не шифровалась, собственно. Держи контакты. Живые друг дружке помогать должны, пока вечные нас вконец не задавили.
Минуту спустя я нашёл владелицу контактов в своём списке. Ещё через пять разговаривал с ней. Пастельно-голубые волосы, огромные широко распахнутые глаза, маленький ротик с пухлыми алыми губками, ямочки на щеках, — внешность вечно юной «мальвины». Голосок под стать: тонкий, высокий, но мелодичный. Тело напечатано по типовой матрице, но с индивидуальными доработками. Вариант «Стандарт+».