— «Не торопись языком твоим, и сердце твое да не спешит произнести слово пред Богом; потому что Бог на небе, а ты на земле; поэтому слова твои да будут немноги», — ответил Александр ей фразой из Екклезиаста. — Итак, с чего начнем?
Ольга улыбнулась, и с видом маститого преподавателя начала свою лекцию.
— Итак, что же носили в начале 40-х годов XIX века? О женских костюмах разговор отдельный, а вот мужчины тогда выглядели весьма импозантно. Люди из «приличного общества» носили фраки и сюртуки. Цвет их обычно был черный. К ним надевали темные брюки, а к цветным сюртукам – светлые гладкие и цветные клетчатые брюки.
Кстати, брюки тогда называли панталонами, — улыбнулась Ольга. — Панталоны держались на вошедших тогда в моду подтяжках, а внизу оканчивались штрипками, что позволяло избегать складок на брюках.
Для мужского костюма использовали дорогостоящие шерстяные ткани, тонкие льняные. Бальные фраки шили из бархата, жилет – из разноцветной парчи.
Ну а жилеты, галстуки и носовые платки были исключительно в клеточку. Впрочем, существовали и другие варианты. Например, у императора Николая Павловича была цивильная пара, которую он надевал в зарубежных вояжах. Так вот, как вспоминали современники, жилет императора был расшит синими цветочками. А что, очень оригинально и креативно?!
А вообще же пестрота в мужской одежде считается признаком дурного вкуса. Считалось, что это чисто дамские выверты, и не для солидных мужчин. — Ольга заговорщицки подмигнула. — Впрочем, сие не касалось российской творческой интеллигенции. К примеру, Иван Тургенев наносил визиты одетый в синий фрак с золотыми пуговицами в виде львиных головок, серые клетчатые панталоны, белый жилет и цветной галстук.
Да, и еще вот о чем надо помнить, — Ольга взяла стоявшую в углу комнаты щегольскую трость с набалдашником, инкрустированным стразами, и ловко крутанула ее перед носом своего гостя,
— Запомните, в то время повсеместно носили трости. К примеру, если человек был в цилиндре и фраке, то без трости он просто не мог выйти из дома. Трости были разные – от простых деревянных палок, до комбинированных устройств. В продаже были трости-палатки, трости-портсигары, трости-гамаки, трости с компасом и географической картой, трости с часами, трости с высотомером. Трости были тонкими с круглым набалдашником, толстые бамбуковые и деревянные, «бальзаковские».
— А вы не смейтесь, — нахмурилась Ольга, увидев, как развеселился Шумилин, наблюдавший за ее экзерцициями с тростью, — это очень важно, как человек держит трость в руках. Бальзак говорил, что по тому, как вы держите трость, можно сделать выводы о вашем характере.
— А были трости-оружие? — поинтересовался Александр.
— Естественно, были, — ответила хозяйка дома, и ловко встала в фехтовальную позицию, уперев левую руку в бок, и выставив трость, как рапиру, — трости служили ножнами для стилетов и даже шпаг. Массивную трость использовали как палицу.
— Да, вот еще что, — добавила Ольга, — надо уметь правильно держать руки. На прогулке не занятые тростью и не поддерживающие даму руки закладывали в карманы редингота, сюртука или за спину.
Запомните, что в те годы, независимо от остроты зрения, было принято носить с собой лорнет, лучше складной. Оправа его могла быть изготовлена из золота, бронзы, или панциря черепахи. Лорнет носили на цепочке на шее, и закладывали за вырез жилета или в горизонтальный карман на брюках чуть ниже пояса, или прикрепляли к пуговице фрака. На балу этот лорнет доставался, и кавалеры с его помощью разглядывали дам – «лорнировали».
— Да, кстати, — заметила Ольга, — за слишком явное «лорнирование» девицы на балу или на спектакле, ее воздыхатель, если таковой, конечно, имелся, мог послать нахалу с лорнетом вызов на дуэль.
Примерно тогда же в моду стал входить монокль. Он мог быть, как овальной, так и прямоугольной формы. Монокль носили на шнурке или цепочке, прикрепляя к верхней пуговице фрака или сюртука. Употребление этого прибора требовало немалого искусства. Полагалось, элегантно приподняв надбровие «принять стекло», а затем небрежным движением выбросить стеклышко из глаза…
Ну а люди пожилые и консервативные носили обычные очки в металлической или роговой оправе.
Тогда же в моду вошли вышитые бисером кошельки, и бисерные цепочки для часов. На бисерных цепочках носили часы в жилетных карманах. Концы незавязывающегося галстука – если бы вы знали, сколько труда и умения требовалось его завязать по моде 30-х годов! — вздохнула Ольга, — галстук скалывали на груди булавками с жемчужиной, камеей или драгоценным камнем на конце.
Последней «вольностью» для мужчин того времени были пуговицы на рубашках и жилете, которые делались либо из подлинных драгоценностей, либо из подделок под жемчуг, золото и бриллианты.
Впрочем, провинция была консервативной, и люди там донашивали костюмы, сшитые по моде предшествующего десятилетия. Особенно это касалось отставных военных. Они долго еще носили свои мундиры, «времен очаковских и покоренья Крыма».
— Ну что еще добавить? — сказала Ольга, — непременным атрибутом человека «из общества» были карманные часы. Их носили либо на короткой цепочке с брелоками, висящей из жилетного кармана, либо на длинной цепочке, которую надевали через голову.
— А что в те годы носили на голове, — поинтересовался Шумилин, машинально поглаживая свои редеющие волосы с довольно приличной уже лысиной на макушке.
— Самым распространенным тогда головным убором был цилиндр, — ответила Ольга. — Он появился в XVIII веке и позже не раз менял цвет и форму. Существовал и складной цилиндр-шапокляк, на стальной пружинный каркас натягивался кусок шелковой материи. Особенно удобным было в театре сложить цилиндр и убрать под кресло. А во второй четверти XIX столетия в моду вошла широкополая шляпа-боливар, названная в честь южноамериканского военного и политического деятеля Симона Боливара. Такая шляпа означала не просто головной убор, она указывала на либеральные общественные настроения ее владельца.
— Впрочем, — сказала Ольга, — боливары носили чаще всего люди молодые, фрондирующие, поэтому для твоего возраста он вряд ли подойдет.
— Да, — озадаченно проговорил Шумилин, — сложная эта наука – история костюма.
— А ты думал, — подмигнула ему Ольга, — но нет таких крепостей, которые не смогли бы взять большевики! Итак, приступим, — хозяйка дома взяла с полочки у швейной машины матерчатый метр, и властным жестом указала гостю на коврик рядом с ней.
Александр вздохнул, покорно снял пиджак, и приступил к самой неприятной для него процедуре – снятия мерки для шитья костюма…
Российской империей правил вот уже пятнадцать лет император Николай Павлович. Было ему тогда 44 года. Государь был еще полон сил и здоровья. После достопамятного восстания мятежных гвардейских полков на Сенатской площади, Николай подозрительно посматривал на любые попытки вольнодумства, и строго карал всех смутьянов.
Для того в 1826 году при Императорской канцелярии было создано III-е отделение, своего рода тайная полиция. Круг ее задач в указе был определен следующим образом:
1) Все распоряжения и известия по всем вообще случаям высшей Полиции;
2) Сведения о числе существующих в Государстве разных сект и расколов;
3) Известия об открытиях по фальшивым ассигнациям, монетам, штемпелям, документам и пр. коих разыскание и дальнейшее производство остаются в зависимости Министерств: Финансов и Внутренних дел;
4) Сведения подробные о всех людях, под надзором Полиции состоящих, равно и все по сему предметы распоряжения;