"Веремядетектор" он собрал на следующий день. Прибор получился компактным, и внешне он был похож на небольшой тестер. Включив на пару минут машину времени, Антон вышел на лестницу и попробовал оттуда работу "времядетектора". Он четко обнаружил портал и стрелкой, похожей на стрелку компаса, указал направление, где находилась машина времени. Похвалив самого себя, Антон спрятал прибор в дорожную сумку. Он собрался навестить одного своего приятеля по НИИ, который одно время работал с ним по этому проекту.
Приятель жил в Кировске – райцентре Ленинградской области. Город этот расположен на берегу Невы, недалеко от Шлиссельбурга. Добраться до него можно было по трассе "Кола". На автомашине – всего ничего, если конечно, не угодишь на въезде и выезде из Питера в автомобильную пробку.
Юрий Тихонов – так звали старого знакомого Антона, был рад встрече. Он был старше и уже вышел на заслуженный отдых. Все свободное время Юрий посвятил истории Кировска и его окрестностей. Ну и занимался ремонтом разного рода электронной аппаратуры, что давало немалый приварок к не такой уж большой пенсии.
С его помощью Антон сумел найти несколько интересных решений, которые существенно повысили бы мощность машины времени. Естественно, он не стал раскрывать свои карты, сказав лишь, что хотел бы воплотить в жизнь кое-что из задумок молодости. Ну а потом они сели пить чай, а Юрий с увлечением стал рассказывать Антону о достопримечательностях Шлиссельбурга и его окрестностей.
Как человек любознательный, Антон с удовольствием слушал друга. Тем более, что тот рассказывал кое-что для него интересное. Особенно заинтриговало Антона сообщение об объекте на окраине Кировска, носящем название "Красные сосны". Юрий прочитал отрывок из книги Михаила Пыляева "Петербург и его окрестности". Вот, что там было написано:
"В верстах двенадцати от Шлиссельбурга находится одно из урочищ, известное по пребыванию здесь великого преобразователя России. Стоить оно невдалеке от Неве; на лужайке, посреди некогда густого соснового леса, название ему "Красные сосны". Здесь останавливался Великий Петр на походе из Шлиссельбурга к Ниеншанцу; самые сосны, составлявши круга, были посажены тогда солдатами на расчищенном месте для палатки Петра.
О Красных Соснах есть и древнейшие предания и даже одно легендарное, относящееся ко временам язычества. Древние финны совершали жертвоприношение своим богам Перкелю и Юмале в священных рощах. Под Красными Соснами, на высоком берегу Невы, и была такая священная роща; где чинится суд старшин; собиралось народное вече и приносились жертвы.
За несколько десятков лет тому назад Красные Сосны были обнесены забором и одна из них росла посреди луга. Одинокую сосну тамошние жители признавали священным деревом. Кем была посажена эта сосна, предмет обожания? — предание не отвечает. Существует еще и другое предание, что на месте Красных Сосен, по водворении в земле финнов христанства, был сооружен храм – это подтверждает Павел, абовский епископ, который писал; что близь дороги в Нотебург, в лесу, находился монастырь.
Вот и существующая у финнов легенда о здешней местности. Когда, несколько сот лет назад, между Швецией и Россией происходила кровавая война, русские постоянно побеждали; неожиданно к шведам прибыль новый полководец Понтий Делагарди. Это был человек необыкновенный и находился в тайной связи с духами, при участии которых и стал побеждать русских. Делагарди проходил леса, горы и болота, с неимоверного быстротою. Одно имя его приводило в ужас на неприятелей. Однажды после побоища Делагарди расположился на отдых, избрав место у Красных Сосен. Когда вождь заснул, у него мгновенно выросло на шее огромное дерево. Сильная тяжесть заставила Делагарди проснуться. Хотя ему трудно было сдвинуть с себя чудное дерево, однако он успел сделать это при помощи злого Перкеля. Это происшествие Делагарди приписал божескому гневу. Собрав свое войско, он немедленно отправился в дорогу и исчез. С тех пор его никто не видал".
С наибольшим интересом Антон выслушал историю о чудо-дереве и о странной судьбе Делагарди. Было в услышанном нечто, что заставило Антона встрепенутся и почувствовать, что эта информация окажется для него очень нужной и полезной. Он расспросил Юрия о том, как добраться до этого места, попрощался с ним, обещав заглянуть снова в самое ближайшее время, и сев в машину отправился в сторону Красных сосен.
Свернув на Набережную улицу, он доехал до угла улицы Победы. Здесь, у памятника Петру, Антон припарковал машину.
Достав из сумки "времядетектор", он включил его и направил в сторону деревьев, росших на берегу Невы. Прибор ЗАШКАЛИЛО! Если верить его показаниям (а не верить Антон не мог), где-то здесь находился пробой во времени. Неизвестно, можно ли было с его помощью попасть в прошлое или будущее, но рассказ о старинном капище ижоры и о таинственном происшествии с Делагарди, возможно были не выдумкой. Обойдя с "времядетектором" в руках местность, прилегавшую к памятнику Петра I, Антон определил участок, где прибор показывал наибольшие отклонения стрелки.
Всю дорогу до Питера он молчал, осмысливая увиденное и услышанное. В голове его появился план по использованию "Кировского феномена"…
Ну а Алексей Кузнецов, как человек самой гуманной профессии, занялся медицинским обеспечением экспедиции. Для начала он поднял историческую литературу, где описывались самые известные эпидемии в Петербурге и его окрестностях во времена правления императора Николая I.
Конечно, самой известной была эпидемия холеры, пиком которой стал холерный бунт 1831 года. Смертельное заболевание начала свой путь в 1821 году из Индии. Затем она проникла в Китай, а через год – в Персию, Турцию, Аравию, Закавказье. В некоторых городах вымирало до половины населения.
В 1823 году случаи этой болезни были зарегистрированы в Астрахани. Власти карантинами сумели сдержать ее распространение. Но в 1827 году холера снова пришла в Россию из Азии. На этот раз борьба с ней была тяжелой. Миновав карантины, она уверенно зашагала по России. Власти вели борьбу с этим бедствием, но так, что старания медиков вызывали народные бунты.
Причин для недовольства было много. Например, неумеренное употребление врачами хлорной извести. Стараясь обеззаразить воду, эскулапы и их помощники сыпали горстями хлорку в колодцы, да так, что потом, употребляя воду из этих колодцев, люди получали отравления, часто смертельные. Учитывая, что значительная часть врачей были немецкого происхождения, поползли слухи о том, что "лекари-немцы специально травят православных".
Холерные бунты вспыхнули в Тамбове, Новгородской губернии, Севастополе и Санкт-Петербурге. Часто они сопровождались убийствами медиков. Во время холерного бунта в Старой Руссе было убито 18 офицеров, врачей, фельдшеров и даже священников. Толпа подвергала пыткам офицеров, заставляла их признаваться в "отравлениях" и подписываться под этими "признаниями".
Первые случаи заболевания холерой были отмечены в Санкт-Петербурге в июне 1831 года. Очевидцы вспоминали, что столица Российской империи являла тогда собой страшное зрелище. По пустынным безмолвным улицам катились зловещие холерные возки. На мостовой и тротуарах лежали трупы, которых еще не успели убрать. На кладбище везли и везли гробы, а в день умирало по 600 человек.
При первых признаках холеры Николай I и его двор выехали в Петергоф, люди состоятельные тоже поспешили покинуть столицу.
Ну а простой народ был предоставлен самому себе. Поползли слухи, что "холеру в Питер завезли иностранцы, чтобы извести простой народ, и сделать город сплошь немецким".
Со второй половины июня в разных концах Петербурга начались погромы: толпы обезумевших людей останавливали и разбивали санитарные кареты в которых везли больных, и выпускали их. Народ, дошедший до полного озверения, вступал в схватку с полицией.
Настоящий разгром был устроен на Сенной площади, где находилась временная холерная больница. Озверелая толпа ворвалась в здание, во всех этажах выбила стекла в окнах, выбросила мебель, разогнали больничную прислугу, убили двух врачей. Кстати один из них, Дмитрий Дмитриевич Бланк, был родным братом дедушки Владимира Ильича Ленина по материнской линии.