У него что-то забрезжило в голове, но ход мыслей прервался, когда Деверел снова наткнулся на него. Он отпихнул преступника в сторону, но тут же почувствовал, что сам вращается кубарем. Внезапно он пролетел то короткое расстояние, что отделяло его от Де-вереда, и с глухим стуком ударился об него. Затем принялся вдруг вращаться, сделал один оборот, второй, третий, пока не догадался ухватить Деверела за ноги.
— Я тоже двигаюсь по спирали, — пробормотал Деверел и приглушенно рассмеялся, затем вдруг обхватил своими длинными руками Колби за талию.
Колби сунул фонарик в карман.
— Что это? — спросил он.
— Слушайте, — ответил Деверел.
Колби прислушался и услышал бормотание и какие-то вздохи. Потом бормотание переросло в тонкое завывание. Колби обхватил руками своего арестованного. Они вращались все быстрее, затем остановились и внезапно почувствовали, что куда-то летят все быстрее и быстрее. Колби слышал, как завывание становилось все громче, пока не переросло в ровный, устойчивый гул.
Затем, внезапно, их снова завертело и понесло по спирали в противоположную сторону с такой скоростью, что они потеряли бы друг друга, если бы не отпустили объятия.
Потом они столкнулись, и металлические скафандры зазвенели. Деверел рассмеялся и еще крепче обхватил Колби. Колби тоже не разжимал захвата. У него не было времени поразмыслить над тем, означает ли это, что они оказались в каком-то быстро текущем потоке газа. Продолжая вращать, их понесло куда-то со все увеличивающейся скоростью.
Летели минуты. Голова Колби стала мутной, потому что от быстрого вращения от нее отхлынула кровь. Смутно, словно издалека, он услышал гул, прорезаемый временами какими-то криками. Колби подумал, как в бреду, что внутри полой планеты возникло множество потоков газа, конфликт которых и вызвал этот бедлам. Но о причине этих потоков он мог лишь смутно подозревать.
Колби не знал, сколько времени продолжался их полет. По его прикидкам, это длилось от тридцати до сорока минут. И на такой скорости они должны были пролететь уже не меньше половины расстояния, отделявшего их от внутренней поверхности шара. Затем они начали быстро тормозить. И одновременно наружная температура стала быстро расти.
Колби продолжал держаться за Деверела. И это было правильно, потому что иначе их бы все время колотило друг о друга. Колби ощутил, как по его телу строится пот и пропитывает внутреннюю одежду. Он разжал одну руку, поставил регулятор охлаждения скафандра на максимум и с облегчением почувствовал, как воздух в его скафандре начал остывать. Тогда, несколько нелогично, он вернулся к мыслям об эхе Деверела и решил, что если бы отзвуки его пения и вернулись обратно, то просто затерялись бы в гуле воздушных потоков.
Движение постепенно замедлялось, как и вращение. Где-то во тьме по-прежнему не утихали ветра, но здесь они оказались в более-менее спокойном месте, тихонько паря в потоке теплого воздуха.
Колби немного успокоился и глубоко вздохнул. Затем отпустил Деверела и достал фонарик. В луче его на мгновение он увидел встревоженное выражение на лице преступника, но оно тут же разгладилось и успокоилось. Деверел усмехнулся.
— Небольшой ветерок, — пробормотал он.
— Да, ветер, — кивнул Колби. — Но откуда? Что его вызвало?
Деверел немного поколебался, затем сказал:
— Ну, Колби, подумайте хоть немного. Вулкан сейчас находится вблизи Солнца, и жар Солнца прогревает его кору на дневной стороне. Высокое альбедо планеты борется с теплом, но Солнце так близко, что жара побеждает. Газы на дневной стороне разогреваются и вступают в конфликт с более холодными газами с ночной стороны. Так и рождается ветер.
Он вдруг замолчал и насторожился, но почти сразу же успокоился и насмешливо взглянул на Колби. Потом внезапно снова обхватил лейтенанта.
— Держитесь! Слушайте!
Колби прислушался. И услышал какие-то стоны, казалось, доносящиеся из неимоверного далека. Они становились все громче, затем вдруг усилились тысячекратно, превращаясь в странные и даже жуткие крики.
Колби со страхом ждал. Затем их ударила какая-то неуловимая сила, и они полетели вперед под прямым углом к предыдущему направлению. Колби тут же потерял ориентацию. Они с Деверелом снова завертелись. И снова мысли его стали смутными и расплывчатыми, когда кровь отхлынула от головы…
Несущий их ветер вопил и стенал все громче, пока не стал оглушительным, точно раскаты грома. Затем их резко бросило в сторону, в более холодный поток, и Колби предположил, что теперь они падают к дневной стороне. Но внезапная смена направления полета ничем не помогла ему обрести способность ясно мыслить.