Хотя, возможно, было уже поздно. Проблема была в том, успела ли увидеть его Эстрильда Мерибрук. Но если она и увидела, то ничем не выдала себя. Пес же мельком успел заметить ее в тусклом свете фонаря на углу. Она куталась в темную накидку, защищающую ее от ночного холода. И когда Песчаный Пес появился на площадке, она как раз выбивала дробь речи-чечетке сорогастеров, а сами сорогастеры стояли вокруг и слушали ее. Общение ее не было умелым и, скорее, выглядело так, словно она прошла курс речи сорогастеров в каком-нибудь земном университете. Но было ясно, что она все же заключила какую-то сделку, потому что секунду спустя сунула что-то в протянутую руку ближайшего сорогастера.
Через мгновение сорогастеры начали расходиться.
Эстрильда же Мерибрук целеустремленно направилась в район людей. Песчаный Пес, пригнувшись, последовал за ней. Пока она общалась с сорогастерами, он стоял слишком далеко, поэтому не мог почувствовать колебания ее «речи».
Он следовал за ней, осторожно, как всегда, чутко прислушиваясь к окружающей тишине.
Но внезапно она повернулась, как он и предполагал. В ее руке блеснул пистолет, и тонкий лучик выстрела пронесся в направлении песчаного Пса. Но Пес уже ушел с линии огня.
— Назад, кто бы там ни был! — закричала она, но он тут же ринулся вперед, быстрый и гибкий.
Одной рукой Пес схватил девушку за запястье и вырвал у нее пистолет. Она забилась и закричала, оглашая ночную тишину разнообразной грязной руганью, от которой чувствительные уши Песчаного Пса буквально свернулись в трубочки. Скривив губы от холодной ярости, объявшей его, Пес схватил ее за обе руки.
— Слушайте меня, маленькая дурочка, — рявкнул он ей в лицо. — Вы выбрали себе ношу не по плечу!
Она застыла на мгновение, когда узнала его, затем пнула Пса по голени и опять завопила. Пес разжал руки, она отлетела и шлепнулась на попку посреди улицы. Они стояли как раз на границе Сорогастер-тауна, и полдесятка бородатых, скорее всего, пьяных мужчин уже устремились к ним поглазеть, а, может, и поучаствовать. Песчаный Пес выругался, точно злодей, которому помешали, и перемахнул через забор. Десять минут спустя он остановил гиротакси на другой улице и, развалившись на сидении, сначала яростно стиснул кулаки, но тут же рассмеялся так громко, что таксист даже обернулся к нему. Вскоре он остановил такси у будки радиотелефона и вышел, велев таксисту подождать, а на лице у него все еще играла кривая усмешка.
Пол Пенни действительно жил в Сэттерфильд-сити, в одном из пентхаусов на крыше высокого, многоквартирного дома гостиничного типа с полным пансионатом и неплохим видом через изгиб прозрачного Купола. Песчаный Пес присвистнул. Пенни, в отличие от своего брата, явно не был стеснен в средствах. Подобные апартаменты были дорогими, оборудованными посадочными площадками для гиромобилей, прекрасно подходящих для полетов в разреженной атмосфере Марса, герметично изолированными, чтобы сохранять нормальное земное давление атмосферы, и оснащенные автоматическими воздушными шлюзами.
Песчаный Пес набрал номер Пола Пенни на клавиатуре вызова, включив только аудио-связь.
Через секунду ему ответили.
— Прекрасно, босс, — сказал голос Придурка. — Можешь подниматься, но только быстрее. Я уже не сплю, и у меня опять появилась догадочка, что надвигается что-то нехорошее.
Голос у него был непривычно взволнованный.
— Жди, — коротко ответил Песчаный Пес и оборвал связь.
Тридцать минут спустя, с трудом пробившись на такси через центр города, где уже образовалась обычная утренняя пробка, он остановился у нужной многоэтажки гостиничного типа. Отпустил такси, поднялся вверх на лифте, и через несколько секунд Придурок впустил его в холодную, просторную трехкомнатную квартиру. Придурок быстро закрыл дверь, ухитрившись при этом не сводить пистолет с Пола Пенни.
— Он изворотливый, — буркнул Придурок, полуприкрыв глаза. — Не хочет говорить.
Песчаный Пес устроился перед Полом Пенни. Закурил сигарету. Затем холодно произнес:
— Поговорим, Пенни. Каждая секунда, что вы сидите здесь и молчите, приближает к нам Мерибрука.
Незажженная сигарета, свисавшая из губ Пенни, чуть дернулась, показывая, что слова песчаного Пса возымели какой-то эффект. Но его карие газа смотрели по-прежнему с наглой рассеянность, а высокая, костлявая фигура оставалась в непринужденной, расслабленной позе.
— Не втюхивайте мне ерунду, — сказал Пенни, едва шевеля губами. — Вы же сами люди Мерибрука. Я сижу здесь. Здесь и останусь. Я знаю свои права — и буду бороться за них.