— И вы понятия не имели, что такое колхицин? — насмешливо спросил ее Песчаный Пес.
— Тот сорогастер сказал мне, что знает, кто я такая, поэтому он и появился на моем пути. Он сказал, что мой отец снабжает его самого и его друзей колхицином, поэтому я могу найти препарат у него дома. Поэтому я вернулась домой и снова пригрозила отцу пистолетом. Отец рассказал мне, что даст сколько угодно колхицина, если я скажу, для чего он мне понадобился. Я рассказала. Колхицин он мне все же отдал. На всякий случая я привязала отца к креслу. Наверное, он освободился и поехал за мной к поселению сорогастеров.
Худощавое лицо Пола Пенни перерезала кривая усмешка.
— Ты умная цыпочка, дорогая моя! — сказал он. — Интересно, удивилась ли ты, когда обнаружила у сорогастеров нас троих вместо меня одного? Но, во всяком случае, хорошо, что вы не отдали сорогастерам сразу весь колхицин. Но кто-нибудь скажет мне, черт побери, что такое этот колхицин?
— Всему свое время, — улыбнулся песчаный Пес, но глаза его оставались серьезными. — Надеюсь, вы понимаете, Пол, что обвинение в убийстве сорогастера все еще висит над вами?
— Понимаю ли я? — простонал Пол Пенни и ударил ладонью по бедру. — Теперь, когда Мерибрук умер, стало только хуже. Теперь никто не станет удерживать полицию от преследования меня по суду.
Кровь отхлынула от лица Эстрильды. Она все внимание обратила на дорогу, но лицо ее стало испуганным.
— Нет, они не могут, Пол! Это же была чистая самооборона! У них нет права… О-о… — Она замолчала и умоляюще уставилась на Песчаного Пса. — Его ведь не могут отдать под суд… Или могут?
— Могут, — твердо заявил Песчаный Пес, подался вперед и сжал руку Эстрильды так, что она почему-то сразу преисполнилась надеждой. — Да, его отдадут под суд. Но его оправдают!
— Оправдают? — медленно, растянув это слово, переспросил Пенни, и карие глаза его помрачнели еще сильнее. — Не внушайте мне ложных надежд. Вероятно, вы знаете о Марсе куда меньше, чем считаете. Еще никому никогда не сходило с рук убийство сорогастера. Убийство, совершенное по любой причине. Таков тут закон.
— Вас оправдают, — настойчиво повторил песчаный Пес. — Я обещаю вам это и пошлю на суд своего представителя, который представит доказательства вашей полной невиновности, после чего вас оправдают. Во-первых, Пол Пенни, вы убили не сорогастера! Вы убили представителя совершенно иного вида разумных растений. Ссер-Сеп сказал мне это. Поскольку сорогастер, которого вы убили, был потомком едоков колхицина.
Пенни и Эстрильда были заинтригованы.
— Едоки колхицина? — медленно переспросил Пенни.
— Колхицин, это препарат, вызывающий мутации у растений, — пояснил песчаный Пес. — На Земле его открыли еще в 1940-х годах. При его помощи создали сотни мутаций у растений. Причем мутанты эти оказались совершенно иными растениями, чем те, из которых они возникли. Так же, как потомки едоков колхицина полностью отличаются от своих родителей. Чем отличаются? Ну, во-первых, у мутантов появились все человеческие эмоции и нежелательные человеческие качества — жадность, ненависть, страсть к убийствам, кражам, лжи. Во-вторых, я подозреваю, что произошли и какие-то физические изменения, но в первую очередь, мутации коснулись их психики. Это я и имею в виду, когда говорю, что никакой истинный сорогастер не признает сорогастеров-мутантов своими сородичами. У истинных сорогастеров они вызывают лишь отвращение. А это означает, что вы, Пенни, убили не сорогастера, поэтому никакой суд вас не осудит!
И Песчаный Пес развалился на сидении из синтекожи, вытянув и скрестив ноги, и улыбаясь, как человек, довольный решением трудной проблемы. Поскольку проблема действительно была решена! Когда власти будут удовлетворены о существовании поселения мутантов, оно будет стерто с лица пустыни. Самим же мутантам — а их смело можно назвать «наркоманами» — станет трудно добывать колхицин, а без него они вымрут. Так эта проблема ликвидируется сама по себе, а Песчаный Пес, удивлено подняв брови, отметил, что проблемы, вставшие между Полом Пенни и Эстрильдой Мерибрук, тоже вроде бы разрешились. Поскольку, после того, как значение слов Пса дошло до остальных, Пенни невнятно пробормотал что-то в свое оправдание и пересел на тесное водительское сидение рядом с Эстрильдой.
Песчаный Пес прикрыл глаза, откинув назад голову. Ему было ясно, что теснота водительского сидения была, в данном случае, достоинством…
Спустя неделю двое, тщательно побритых, приодевшихся и даже не без шарма, медленным, прогулочным шагом шли по одному из многочисленных переулков Бельвилля. Более высокий из них помахивал тросточкой в левой руке, а правой железной хваткой держал под руку своего компаньона, который пошатывался, точно пьяный.