— Не спорю, — деланно вздохнул Иванов и развёл руками. — Работа, знаете ли, нервная…
Тут ему пришлось прерваться, поскольку геше ненадолго отвлеклась. Подойдя к массивным металлическим дверям служебного входа, смотрящего на складской корпус, она приложила к электронному замку пропуск, прижала ладошку к сканеру, ввела шестизначный код и только после этого потянула на себя дверную створку.
«Ни хрена себе замочек!» — неприятно удивился мут, вслед за начальством заходя внутрь. Не то, чтобы он собирался брать лабораторию штурмом, но наличие усиленных мер безопасности там, где их быть не должно, всегда напрягает. К счастью, дальше всё было попроще. В маленьком вестибюле их встретили лифт, лестница и небольшая стойка с парой охранников, один из которых старательно пялился в мониторы наблюдения, а второй (похоже, старший смены) вытянулся в струнку и старательно ел глазами руководство.
Охранники, кстати, были так себе — два дюжих бугая в форменной одежде, вся экипировка которых состояла исключительно из телескопической дубинки и гладкоствольного травматического пистолета древней модели. В свое время шестизарядный «Дримкастер» заменил полиции тазер, стреляя как двенадцатимиллиметровыми резиновыми шариками, так и шоковыми снарядами, поражающими цель пятьюдесятью тысячами вольт при мощности в двадцать шесть ватт. Будучи военным, Саймон эти штуки не любил — тяжелые, низкая дальность стрельбы, а для электрификации цели желательно попасть в неё под прямым углом, чтобы иглы контактов пробили слой одежды и коснулись кожных покровов. Зато наличие этой архаики у охраны несколько успокаивало.
Небрежно кивнув старшему, Вей вызвала лифт, в кабине которого повторилась церемония «карта-сканер-код».
— Кстати, о работе… Вы же в курсе, чем занималась геше Лозовская? — поинтересовалась Вей, ткнув в кнопку с указателем «-3».
— Кажется, что-то связанное с нейромодификантами, — пожал плечами Иванов.
— Не совсем, — хитро улыбнулась учёная. — На самом деле её мечтой всегда было избавление человечества от войн и прочего насилия.
— Похвальное желание, но не для генетика. Агрессивность необходима для выживания, а корректировка соответствующих генов может привести к появлению особей, неспособных даже отстоять свою точку зрения в споре, не говоря уже о способности защитить собственную жизнь. Это уже доказанный факт.
— Не спорю. Честно говоря, я никогда не одобряла её одержимость всеобщим пацифизмом. Но генетиком Лозовская была гениальным! Чего только стоит её «Усмиритель»!
— «Усмиритель»?
Лифт остановился, явив перед собой очередной холл, из которого, в свою очередь, вели два выхода, надёжно заблокированными в данный момент массивными двустворчатыми металлическими дверями. Судя по светящимся табличкам, один вёл на лестницу, а второй, к которому геше и направилась — в какую-то «карантинную зону».
— Да. Такая биомодифицированная пиявка, которая кроме анестетика впрыскивает в кровь человека несколько занимательных веществ, после которых он становиться тихим, безвольным и подчиняется практически всем приказам, которые получает. Наше правительство, с высочайшего позволения хамбо-ламы, используют «Усмиритель» на особо опасных преступниках. Удивительно эффективная штука. Вы бы видели, с какой охотой пойманные маргиналы начинают рассказывать обо всех своих проступках и с какой радостью идут после этого на казнь.
— Впечатляет, — улыбнулся майор, ожидая, когда ритуал с открытием дверей повториться в третий раз.
— А то! — самодовольно усмехнулась Вей, пропуская гостей перед собой. — В любом случае, это натолкнуло меня на одну интересную мысль — агрессивность необходима для выживания, но чтобы она не привела к саморазрушению, её нужно контролировать…
Внутри оказался ещё один пост охраны, в котором находилось уже четверо мордоворотов. Небрежно кивнув подчиненным, геше пересекла комнату и подошла к очередным массивным створкам, на этот раз ограничившись простым нажатием на кнопку.
— Вы никогда не замечали, насколько интересно устроен пчелиный улей? А муравейник? Есть матка, по сути своей — основа общества, и есть все остальные, подчиняющиеся иерархии и заложенной на генетическом уровне программе. При этом агрессивность и насилие присутствует, но исключительно в конструктивной роли.
— Предлагаете перестроить человеческое общество в пчелиное? — хмыкнул Иванов, заходя в карантинную зону.
— Не предлагаю — я уже это сделала! — торжествующе воскликнула Вей, широко раскинув руки. — Узрите же новое человечество! Узрите человека будущего!
Разведчики растерянно переглянулись. Карантинная зона представляла собой широкий коридор, судя по всему, тянущийся под всем зданием лабораторного корпуса. Вдоль коридора тянулись пронумерованные… камеры? Трудно было назвать как-то иначе эти комнатушки с нарами, простеньким унитазом и раковиной, учитывая, что самостоятельно выйти из них обитатели не могли — мешал толстый прозрачный пластик и такие же прозрачные двери с кодовыми замками. В данный момент из сорока камер были заняты всего две. В одной находилась девушка лет двадцати пяти, во второй — парень чуть младше своей соседки. Собственно, именно на них и указывала сейчас учёная.
— Простите, уважаемая геше, но я сейчас ничего не понял, — сладко улыбнулся майор. — Что именно вы хотите нам показать?
— Чёрт! Я же готовилась! — нахмурилась Вей, моментально сбросив всю торжественность. — Знаете, в голове это выглядело несколько иначе.
— Охотно верю. Но, всё-таки, что вы хотите нам показать? — повторил вопрос Иванов. — Или кого?
— Мне определённо следовало взять пару уроков актёрского мастерства, — пожаловалась ему геше. — Или даже записаться в театральный кружок. Говорят, личность должна быть развита всесторонне. Ну да ладно, чего теперь горевать — давайте покажу вам всё на практике. Оно и наглядней будет.
Абсолютно не опасаясь гостей, учёная набрала код на камере девушки и жестом пригласила их войти. «81501» — на всякий случай запомнил Саймон, делая шаг вперёд. Бегло осмотрев камеру, больше походившую на место содержания буйных душевнобольных, он переключился на её обитательницу, которая никак на вторжение не отреагировала. Невысокая темноволосая представительница Теократии продолжала лежать на спине, прикрыв глаза. Хотя нет. Ноздри девушки затрепетали, веки поднялись и она внимательно уставилась на геше, вошедшую в камеру вслед за разведчиками. На практически каменно лице, до сих пор больше напоминавшем маску, вдруг появилась удовлетворённая счастливая улыбка.
— Встань, — довольно будничным тоном приказала Вей.
Девушка поднялась и замерла напротив учёной, не сводя с неё глаз.
— Раздевайся.
Не стесняясь находившихся рядом мужчин, девушка скинула с себя больничный халатик, под которым, как оказалось, не было ничего.
— Повернись. На четвереньки.
Словно всё происходящее было в порядке вещей, девушка повернулась спиной к посетителям и опустилась на четвереньки, оттопырив весьма привлекательный зад.
— Не желаете воспользоваться, Ефим? Уверяю, ей будет даже приятно.
Майор моргнул и уставился на геше в тщетной попытке понять, шутит та или нет. Как оказалось, не шутит. Чуть склонив голову набок, управляющая Зеленогорской лабораторией с любопытством изучала гостей, ожидая ответа.
— Прошу прощения, но вынужден отказаться, — с почти естественной улыбкой произнёс Иванов. — Жена, знаете ли, не одобрит.
— Понимаю, — хмыкнула Вей. — Узы священного брака, ячейка общества, моногамия и всё такое. А вы, капитан? Почему-то мне кажется, что у вас супруги до сих пор нет.
— Нет, спасибо, — буркнул мут, не особо скрывая неприязнь в голосе. — Предпочитаю более активных женщин.
— О! Большой сильный мужчина любит подчиняться хрупкой женщине? Я читала, это довольно распространённая девиация среди военных…
— Достопочтенная геше! Это довольно любопытная демонстрация, но я всё ещё не понимаю, к чему вы ведёте, — перебил оживившуюся учёную майор. — Пока что я не увидел ничего, чего нельзя добиться методами банальной физической и психологической обработки с применением пары-тройки препаратов.
— Странно… Мне казалось, это будет отличной демонстрацией, — сокрушённо вздохнула Вей. — Определённо, нужно было больше уделять времени своему социальному развитию. Или хотя бы пройти курсы маркетинга… Презентации же маркетологи делают?