Глава 85
От великого до смешного -один шаг. Сказал Наполеон, не располагаясь мыслями, куда ведет следующий. Шаг за шагом эволюционирует все, в том числе и революционно-демократическое движение к своей итоговой извращенности. Пути порока в этом процессе различны, но принцип сохраняется тот же: зло усугубляется, чтобы не оправдываться за его избыток в прошлом.
История учит, что демократия - это всегда гниение, ибо масса паразитирующих либералов очень скоро становится критической. Это вечные туристы в большой местечковой политике. И с ними -Г. А. Зюганов как гарант свежести второго дыхания. На подходе -батальоны Алексея Навального, для которого второе дыхание сулит обернуться последним вздохом.
Порочным оказался устроительный замысел: сотворение мира посредством войны; совокупность созидательных причин минус сумма созидаемых следствий; отдельные стратегические инициативы плюс общие исторические тупики; утраченные иллюзии, поднятая целина, упавшие рейтинги - эрозия, коррозия, небо в алмазах, ужас в глазах, бам-м!.. И три сестры, наконец, разъехались, получив материнский капитал, и дядя Ваня, похитив золото партии, бежал в Лондон, и доктор Живаго откинулся в Швейцарию, где Ленин формировал оппозицию, и свеча, зажженная за нас Пастернаком, догорела.
И вот уже, шлепая губами с закисшей пенкой слюны, злорадствует некто Игорь Губерман, он же «иерусалимский гарик»: «Нельзя не заметить, что в ходе истории, ведущей народы вразброд, евреи свое государство построили, а русское - наоборот».
В сегодняшней России участь бы ему переменили. Однако не в том анекдот, что недалекий гарик кукарекал. Вот библейский Петр, апостол из вторых рук. Обещаны были ему Учителем многие преференции, «если пребудешь в слове моем», однако доверия оказано гораздо меньше, чем Иуде Искариоту.
Заморочка такая. Петр не должен был в саду за Кедроном поднимать меч на пришедших: арестовать Учителя, и тот поспешно остановил его, дабы не помешал исполниться задуманному пророчеству. Но лихой сподвижник все же успел отрубить ухо одному из стражников. Посланцы первосвященника странным образом не обратили внимания на дерзкий выпад Петра.
Во дворе первосвященника Каиафы, куда Петр проследовал за плененным Учителем, его спросили: не он ли один из смутьянов? Ученик немедленно отрекся, как и велел Учитель, иначе не сбылось бы пророчество о том, кто трижды отречется, прежде чем трижды прокричит петух.
Одна служанка поинтересовалась, не он ли один из них, другая... Почему-то любопытствовали одни служанки. Верный ученик на всякий случай удалился за ворота и там терпеливо дожидался петушиной развязки. Матфей продолжает: «Немного спустя подошли стоявшие там и сказали Петру: точно и ты из них, ибо и речь твоя обличает тебя. Тогда он начал клясться и божиться...» (Мтф. 26.73-74.)
Тут, по классическим законам мелодрамы, петух и прокукарекал в третий раз. И Петр, «вышед вон, плакал громко». Не в том анекдот, что плакал. Кто мешал забрать Христова оппозиционера, когда он с мечом на стражников кинулся?
Может, Петр провокатором был?..
Свеча горела на «Дожде»
От великого до смешного -один шаг. А шаг следующий - это появление Алексея Навального на телеканале «Дождь». Как выяснилось, он сейчас рад любой возможности «сыграть в ящике». Неважно, что ведущие там - великовозрастные тинейджеры с густой примесью попсы - сучат тонкими ножками, приветствуя гомосексуальную революцию, и состязаются в косноязычии с Пашей Лобковым, который, в отличие от них, еще и блеет в прямом эфире.
Ну и вот. Каверзные матроны в статусе редакторов необязательных средств массовой инсинуации пригласили осужденного Навального на сладкое, а получилось - на кислое. На все вопросы с понтами они получали разные по форме, но одинаковые по содержанию ответы, суть коих заключалась в трех словах: «Я -император оппозиции». И только на вопрос о том, на какие средства существует августейший политик, последовал грамотно зашифрованный ответ: «Ищи, где украсть».
Телеведущий Тихон Дзядко кукарекнул голосом Ксении Собчак - и осекся, как приговоренный к пожизненному трепету апостол Петр, уступив эфир прогнозу погоды в штате Массачусетс, где ледяные дожди зажигают свечи на столах жителей, оставшихся без электричества и в кои-то веки - без однополого телевизора.