«Тогда меч по приезду передарю Эндрю», — решила Ветвицкая для себя. «Скрою, что мне дал эту реплику венгр, а статуэтки тогда остаются Оксане и мне».
В таком порядке улеглись её мысли. Девушка ощутила спокойствие, теперь зная, как ей поступить далее.
Они проболтали до половины второго. Разговор коснулся практически любой существующей темы: праздников и обычаев, прошлогодней летней поездки Иствана в Словакию, творческих успехов самих пианисток. Время пролетело так быстро, что Оксана, увидев действительный час, заговорила о том, что им с Юлей надо непременно утром подняться.
— For what? [81] - спросил их Истван. — You`re in vacation. You can sleep the whole day long, if you want. [82]
Оксана объяснила мужчине, что им предстоит завтра заключительное прослушивание. Девушки, ровно, как и ансамбль Курганского, отправлялись смотреть городской мюзик-холл, где и должно было состояться их конкурсу.
— Musical contest, — Лакатос вздохнул. — I forgot. [83] Will you excuse me my remissness. I`ve certainly omitted this moment. [84]
— Everything should be alright, [85] - успокоила Оксана коллекционера.
Тот собрал, боясь даже вздохнуть не так в сторону ружей и шпаг, — Лакатос успел показать девушкам почти всё, что у него имелось с собою в поездке, — и, водрузивши охапку на руки, проследовал в коридор. Дверь придержала ему Оксана, пока тот, пыхтя под тяжестью свёртка, удостоверился, что забрал с собой всё.
— Удивительный человек, — поделилась сложившимся впечатлением Леди Ю, сразу как только венгр ушёл. — Какая невиданная доброта! Мне даже совестно было принять от него меч поначалу.
— Непременно покажем реплику Эндрю с Романом, — отметила Глинская.
— Обзавидуются небось! Пусть и подделка под древность, но сувенир просто роскошный.
— Ох и великая же персона, — я говорю сейчас о князе Ракоци, — бросила Юля.
— Дважды за день слышу о нём. А ведь мы всего в городе сутки.
— Национальный герой, — хмыкнула довольно безразлично Оксана. — Естественно, все принадлежавшие ему вещи почитаются за реликвии, а сам он преподносится людям в качестве культовой, высокочтимой фигуры.
— И то правда, — согласилась с подругою Ю. — У каждой нации свой ангел-хранитель.
— Да хоть по Александру Невскому каждой европейской народности, — Глинская протяжно зевнула. — Давай уже спать.
Юля снова бросила взгляд на каминную полку. Один Турул всё так же взлетал, размахнув крылья, второй сокол по-прежнему нёс меч Ракоци. Копия стали дополняла картину последним изящним мазком.
«Мы и сами подобными темпами составим скоро коллекцию», — думала так Ветвицкая перед отходом ко сну. Она выключила торшер и смотрела несколько минут в потолок, прежде чем дремота крепко взяла её.
«Интересно, как там сейчас мои друзья в N-ске?» — ей теперь представлялось, будто бы все знакомые и родня в эту минуту находились в каком‑то совершенно ином и далёком от неё измерении.
Ветвицкая заснула, держа образ Нехлюдова в воображении. Она, закрыв глаза, видела, как Андрей пробирается через болотную топь, осторожно, чтобы не увязнуть в трясине. Подсознание настойчиво преподносило Ю что‑то, ну а что именно Юля не могла осознать. Ещё один аккуратный, размеренный шаг Нехлюдова на другой камень…
Девушка окончательно погрузилась в мир сновидений.
****
Утром девушки насилу проснулись. Оксана ещё до того, как за ними приехал специально нанятый автобус, выпила несколько кружек кофе.
— Всё‑таки надо приучить себя ложиться пораньше, — Глинская, наклонившись, застёгивала молнию на сапоге.
Сонливость спала с Ветвицкой только, когда они спустились на первый этаж.
Поехавшие другим лифтом, навстречу им вышли ребята из ансамбля Курганского.
Их художественный руководитель следовал прямо за молодёжью.
Виктор, видимо, лёг позже всех; его лицо немного осунулось, а под глазами налились уродливыми синяками мешки.
— Доброе утро, — пробормотал подругам Курганский.
Они по очереди миновали входной турникет, — каждый из них приложил пластиковую карту, — когда огонёк из красного загорался зелёным, ещё один посетитель отеля оказывался снаружи.
Все наконец вышли на улицу. Автобус, бока которого были расписаны в стиле российского триколора, их уже ожидал. На задней стенке, в полуметре выше от выхлопной трубы, красовался двуглавый орёл с национального герба. Над головой птицы значилось гордо «Russia».
84
— Я полагаю, что Вы извините мне мою невнимательность. Я определённо упустил из виду этот момент.