Юлия открыла ворота. Она оставила высокую, выкрашенную в зелёный, ограду, у себя за спиной. Девушка по-прежнему сжимала в руке связку ключей. Они понадобились Ю в тот момент, как она подошла к двери дома.
Сегодняшний вечер был самым заурядным из всех вечеров. Так же, как и всегда, бормотал неразборчиво телевизор. Мать возилась с кастрюлей на кухне. Отец ещё не вернулся. Он всегда возвращался последним. Этот день исключением не был.
Ветвицкая сняла туфли в прихожей. Многочисленные пары обуви, разных сезонов, имелись здесь на полу в изобилии. В углу стоял открытый широкий зонт. Он упирался стальной спицей в пол. Юлия прошла в дом.
Она обменялась парой ничего не значащих фраз с Натальей Ветвицкой. Через минуту девушка наконец оказалась в собственной комнате.
Её спальня была маленькой и уютной; она полностью соответствовала характеру хозяйки. Кровать находилась точно посередине. Юля застилала постель каждое утро. Одеяло изображало звёздное небо. На подушке был знаменитый контур Малой Медведицы. Напротив стояло старое фортепиано. За ним Ветвицкая провела добрую тысячу вечеров, разучивая новые произведения. На клавире стояла сейчас партитура. Книга была открыта на странице с романсом «Венецианская ночь». Юля в последнее время проявляла к музыке Глинки особенный интерес.
Шторы с узором в виде сплетённых между собой чёрных роз прикрывали прозрачной стеной вид на улицу. Снаружи, в поздний час, не было ни души.
В дальнем углу находился наиболее важный предмет интерьера. Огромный дубовый шкаф вмещал в себя платья, джинсы различных фасонов, одежду для обычного выхода в люди, а также одежду для выхода торжественного.
Гардероб у Ветвицкой был самым разнообразным.
Юля снова увидела на комоде обломок от кирпича. Он неведомым образом оказался в её сумке несколько дней назад. Ю постоянно забывала избавиться от него. Утром она себе обещала выкинуть половинку кирпича в урну, мысль эта благополучно выветривалась, и Юлия вспоминала об этом лишь вечером.
Так произошло и сейчас.
«Боже, я опять позабыла», — заметила Ветвицкая камешек. «Ну что же, выброшу завтра».
Это, должно быть, являлось последним уцелевшим предметом из разрушенного Сада Желаний. Благодаря невнимательности реставраторов, кусочек осыпавшейся стены всё‑таки сохранился. Юля силилась вспомнить, когда это она успела положить кирпич в сумку. Ветвицкая никак не находила в памяти этот момент.
«Тогда подбросили шутники», — решила она. После такого вывода девушка больше не возвращалась к раздумиям об этой штуковине.
Оставшийся вечер прошёл в повседневных заботах. Как только за окнами дома, начала сгущаться ночная темнота, возвратился Кирилл Ветвицкий.
Мужчина шутливо спросил: «Кто есть дома?» Он оставил в прихожей раскрытым свой чемодан.
Ночью, когда уже Ю думала было отправиться спать, она заметила, что обломок начал светиться. Юля подумала: «Мне, должно быть, только мерещится!»
Девушка захотела погасить свет. Это было решающим моментом. Либо она укреплялась в своей догадке, либо развеивала её. Она щёлкнула выключателем. Проклятый обломок и впрямь источал жёлтый свет.
В темноте спальни можно было теперь обойтись лишь единственным этим причудливым освещением. Ветвицкая тут же вспомнила схожий эпизод из «Незнайки на Луне» Носова.
В детские годы, эта книга была её любимой сказкой. Проблема в том, что этот кирпич не являлся никаким лунным камнем. Юлия не могла понять, что к чему.
Вдруг обломок кирпича загорелся ослепительно ярким светом. В комнате стало ясно как днём.
— Что, чёрт возьми, происходит с этим обломком!? — прикрыла Юля ладонью глаза.
Кирпичик рассыпался в труху, превратившись в негаснущий столп белого света.
В воздухе разносился лейтмотив «Пети и Волка».
Стена спальни обрушилась. Изящный фонтан, с мраморной каёмкой по обеим его сторонам, прорвал её насквозь и встал посреди комнаты. Из пола, разрывая линолеум, вырастали колонны. Потолок таял на глазах Юли. На том месте теперь было небо. Спокойный, мягкого голубого оттенка, небосвод, находился у девушки над головой.
Брызги воды попадали ей прямо в лицо. Фонтан вспенился.
Показались сверкающие значки на водной поверхности, — "****".
****
Затемнение.
Храм Желаний в перерождённом, новом виде предстаёт перед Ветвицкой. Повелитель Желаний воскрес в новом облике. Теперь это Полияшин — сочетание между двумя погибшими в Саду ранее.
Правая его половина являлась Стравинским: один карий глаз, тёмная футболка с принтом, половина причёски с всклокоченным локоном. Далее, нос на лице принадлежал Яшину и другой глаз был тоже его. В левой половине туловища легко угадывалась униформа «Чёрных соколов». Два разных ботинка были на двух различных ногах. Клинок застрял навечно в боку. Сталь «Гудвина» была окровавленной, но тем не менее, это не наносило вреда Полияшину.