— Потому что лишать ребенка возможности расти в естественной для него среде неправильно.
— Ты для него, что, животное? — возмутился Алекс. — Что еще за естественная среда?
— Что еще за естественная среда? — произнес хором с Алексом.
— Ваша естественная среда обитания — рядом с родителями, в родном городе, впитывая родную культуру, под опекой понимающего наставника. — Это звучало как бред, но Павел Викторович говорил спокойно, с серьезным выражением лица.
— И почему родители были против? — наконец, собрался и спросил.
— Потому что в нашей стране в то время с такими детьми только начинали работать. Ваши родители могли себе позволить отправить вас в Академию и сделали это, — директор вздохнул. — А после уже ваше руководство решило лишить вас возможности общаться с теми, кто имеет схожий опыт, но растет в более комфортных условиях. — Его слова звучали как пересказ какой-то брошюры.
— И вы решили меня…похитить?
— Это не похищение, а исправление ошибок, допущенных некомпетентными людьми, — твердо и все так же спокойно сказал Павел Викторович.
— Он явно слетел с катушек, — нервно произнес Алекс. — Надо валить.
— Что ж, тогда почему я привязан к кровати? — подергал руками. — Странный способ показать лучшую жизнь.
— Это всего лишь мера предосторожности. Вы долгое время принимали лекарство, негативно влияющее на ваши способности. Его надо было вывести. — Павел Викторович начал расстегивать ремни. — Теперь же вам надо восстановиться.
— То есть вы забрали меня только для того, чтобы освободить от влияния Ассоциации?
— Конечно, — мужчина улыбнулся. — Мы потеряли слишком многих детей, поэтому пора их возвращать.
— Но я же и так вернулся.
— Пока еще нет, не совсем.
— Когда у него уже лицо треснет от этой лыбы, — прорычал Алекс. Я попробовал сесть, но Павел Викторович положил мне руку на грудь и надавил.
— Вы сможете сесть через пару часов. Пока лежите.
— Я бы хотел сходить в туалет, — он же не совсем больной, чтобы не отпустить?
— Вам помогут воспользоваться судном, — ну кто бы сомневался. Алекс засмеялся.
— Раз уж я очнулся, то, пожалуйста, просто помогите мне дойти до туалета, — постарался говорить как можно жалобно. — Пожалуйста.
— Что ж, хорошо, — Павел Викторович царственно кивнул и встал. — Поговорим позже тогда.
Он взял меня за руку, я услышал странный звон, Алекс вскрикнул. Хотел обернуться, но привлекать внимание не стоило.
Я стою на тротуаре в полоске света от фонаря. В нескольких метрах впереди — туман. Он скоро поглотит меня. Я закрываю глаза.
Мужчина с довольным лицом кивнул и молча вышел из комнаты.
— Что ж, с тобой явно что-то не так, это мы уже поняли, — Алекс на удивление радостно подбежал к закрывшейся двери. — Но, видимо, сейчас это играет нам на руку.
Я кивнул. Сторож, словно этого и ждавший, помог мне сесть, затем встать и повел к выходу.
Глава 26
— Так, мы вышли, теперь надо придумать, как отсюда свалить, — Алекс держался слева и осматривался, пока мы шли до туалета. — И что-то сделать с обувью.
Я вздохнул и продолжил ступать босыми ногами по прохладному кафельному полу. Не голый, уже хорошо, но обувь не помешала бы.
— Эй, можно мне ботинки? — раз уж мужчина пошел со мной в туалет, может он и ботинки даст? — Или хотя бы носки? Пол холодный.
Сторож ничего не ответил и продолжил идти вперед, поддерживая меня под руку. Посмотрев в его спокойное, даже расслабленное лицо с приоткрытым ртом и чуть опущенными, расслабленными веками, я понял, что он, вернее его сознание, спит. Скорее всего, поработал Павел Викторович. Но почему я ничего не знал о нем до этого? Ему лет сорок, значит хотя бы раз, но мы должны были встретиться в Академии, но его там не было. Неужели он все время скрывался? Даже когда был ребенком? Если это возможно, то надо узнать как, и кто ему помогал.
— Давай ты подумаешь обо всех важных вещах, когда выберемся, ок? — Алекс больно ущипнул меня за ладонь, недовольный тем, что я отвлекаюсь. — Здесь нет окон, мы прошли три двери. В той комнате тоже не было окон. Мы, скорее всего, под землей.
Алекс был выше, чем я помнил, он убрал отросшую челку за уши, но несколько прядей были слишком короткими и продолжили лезть в глаза. Мальчишка недовольно посмотрел на меня и ущипнул еще раз, в наказание.
Сторож, наконец, остановился у какой-то двери справа. Она была пятой с этой стороны. Мужчина открыл ее — не заперта! — и остановился.
Туалет был маленькой комнаткой, где впритык стояли унитаз и раковина. Зашел, закрыл дверь, огляделся: к стене прикреплен держатель бумажных полотенец, под раковиной был запертый шкафчик.