— За что? Ведь я ничего дурного не говорил.
— Хочешь чистить два таза?
Мастер не кричал. Жюльен решил было, что он шутит, но взгляд мастера был суров. Морис не спеша вытер руки о фартук, погасил лампу над баком и вышел на середину комнаты. Сделав недовольную гримасу, он ворчливо спросил:
— Ну, какой из них вам чистить, шеф?
— Ладно, на сей раз прощаю. Тебе повезло, что сегодня тут новенький.
— Спасибо, шеф.
Вмешался помощник.
— Вы слишком добры, дорогой шеф. Так весь ваш авторитет пойдет прахом. — Он заговорил, подражая голосу мастера. — Я должен вам сказать, что есть только один секрет ремесла — пинок в зад. Пинок в зад — в этом все дело. Когда освоишь это, остальное придет само.
Мастер хохотал вместе со всеми.
— Видишь, с этим болтуном никак нельзя быть серьезным! — сказал он Жюльену. — Ну никак!
5
Когда вернулся хозяин, мастер уже повесил у двери свой фартук и шапочку. Посмотрев на испачканные мукой часы, висящие над столом, хозяин всплеснул руками, потом прижал их к животу и воскликнул:
— Господи, уже двенадцать! Никогда ничего не успеваем… Морис, нагрей воды для лапши, а я пойду за бифштексами.
Он стремительно выскочил. Мастер направился следом, но, задержавшись в дверях, бросил, улыбаясь:
— Приятного аппетита, господа.
В ответ помощник скорчил забавную мину и крикнул:
— Желаю, чтобы ваша жена сбежала с почтальоном!
Мастер продолжал улыбаться. Слегка поклонившись, он повторил:
— Приятного аппетита, приятного отдыха и… до скорой встречи.
Дверь захлопнулась. На какое-то время наступила тишина, слышно было даже, как стекает вода с кастрюли, которую Морис поставил на плиту. Затем Виктор раздраженно воскликнул:
— В конце концов мое терпение лопнет. Теперь он это нам устраивает каждый день. Чем дальше, тем позднее обедаем. Уж если ему так хочется сидеть в кафе, пусть скажет, я тогда буду сам готовить.
Он выдвинул из-под стола большой ящик на колесиках, извлек оттуда кусок жира, отломил от него и, отодвинув кастрюлю, бросил жир на раскаленный докрасна уголь. Раздалось шипение, за которым последовал глухой взрыв, и печь загудела. Капли горящего жира падали в поддувало на пепел и продолжали вспыхивать розовым и голубым огоньком.
— Теперь эта чертова вода быстрее закипит, — ворчал помощник.
Морис подошел к Жюльену, который заканчивал чистить противень.
— Ну, — сказал он, — сейчас уже не имеет смысла браться за что-нибудь другое. Пойдем вниз, займемся дровами, их всегда нужно готовить впрок.
Они вышли на грязную каменную лестницу, которая оказалась рядом с дверью. Жюльен раньше ее не заметил. Сквозь плиты пола, через щели старых стен просачивалась вода. Лестница вела во внутренний двор, который был виден из окна. Он представлял собой небольшую, цементированную площадку метра в три шириной, на которую выходило несколько деревянных дверей, кое-где затянутых проволокой и наспех залатанных ржавыми железными полосками, прибитыми вкривь и вкось. Морис указал на одну из дверей.
— Это наш сортир, — сказал он. — Но я тебе дам совет: пользуйся лучше общественными уборными, когда тебя посылают в город, потому что их тебе не придется самому чистить.
Он направился к самой большой двери, открыл ее и зацепил за дощатую перегородку.
— Здесь лежат дрова. Умеешь держать в руках пилу и топор?
— Умею.
Морис принялся распиливать большие поленья и кидать их к толстому бревну.
— Руби и бросай их во двор, — оказал он. Жюльен взял топор и принялся за дело.
— Виктор сейчас так ругался потому, что он хочет обедать ровно в полдень, — объяснил Морис. — У него есть девочка. Она работает в кафе около церкви. Когда мы кончаем есть, он бежит к ней на свидание. А если мы садимся за стол в полвторого, он остается с носом.
— А мастер ест дома?
— Да, он женат и живет внизу, в квартале Таннёр.
Морис прекратил работать, высунулся из двери, чтобы посмотреть во двор, потом спросил вполголоса:
— А у тебя есть девочка?
Жюльен смутился. Чувствуя, что краснеет, он в конце концов ответил:
— Здесь нет.
— Тут есть прехорошенькие, сам увидишь… Ты заметил Колетту, продавщицу?
— Девушку с длинными каштановыми волосами?
— Да.
— Я видел ее в тот день, когда приходил сюда первый раз, знакомиться.
— Ей шестнадцать лет. Я нахожу ее несколько тощей. А служанку ты видал?
— Нет.
— Она, должно быть, убирала спальню хозяев, когда ты пришел. Увидишь ее сейчас, за столом. Ей девятнадцать, фигурка у нее просто блеск!