— К девчонкам побежал, поганец!
Аллею окутывал густой мрак. Сквозь стволы деревьев была видна лишь площадь Греви: фонари освещали стоявшую в центре статую. Автомобили, замершие у подъездов отелей, сверкали в электрическом свете. Жюльен взглянул на ограду бульвара, но тут же сообразил, что еще нет половины двенадцатого.
— А ну, как она не придет? — прошептал он.
Он сделал несколько шагов по направлению к площади. Не разглядел, а скорее угадал силуэт парочки, сидевшей на скамье. Дойдя до того места, откуда был виден подъезд отеля «Модерн», мальчик остановился. Штора из рифленого железа была уже опущена со стороны ресторана, но в баре было светло, дверь еще не закрывали. Оттуда вышел официант и принялся укладывать один на другой стулья, стоявшие на террасе. Жюльен сделал еще несколько шагов и замер. Официант по-прежнему возился со стульями. Потом стал поливать тротуар из графина, который трижды наполнял, а затем принялся подметать тротуар, резко размахивая метлою. Пыль взвилась столбом, обрывки бумаги порой поблескивали в электрическом свете. Наконец официант возвратился в бар. На церковной колокольне пробило половину двенадцатого. Жюльен подождал, пока заговорит колокольня монастыря, потом возвратился к ограде. Руки у него были чуть влажные. Он заметил, что впивается ногтями в ладони. Мальчик крепко сжал пальцами железные перила, и они показались ему такими же холодными, как лед, который он накладывал в ящик с мороженым. С минуту он не отнимал от перил заледеневшей руки, потом приложил ее ко лбу.
Когда Жюльен обернулся, то увидел, как на свету возник силуэт парочки: она медленно удалялась по направлению к площади. Он подумал, что ему следует дожидаться возле ограды, но все же, почти против воли, пошел на свет. Когда ему осталось только несколько шагов до последних деревьев, он увидел, как из двора отеля вышла молодая женщина и перебежала через улицу. Она быстро направилась прямо к нему. Жюльен двинулся ей навстречу, и они поравнялись друг с другом у последнего дерева — там, где начинался полумрак.
— Добрый вечер, — сказал он.
— Добрый вечер. Вот ты куда дошел!
— Да, здесь ведь никого нет.
Жюльен взял ее руку и крепко сжал.
— Пойдем, — сказала она.
Они достигли первой скамьи. Опустились на нее рядышком и так просидели с минуту, ничего не говоря.
— Как тебя зовут? — спросила она.
— Жюльен. А тебя?
— Элен.
Он обнял ее за плечи и привлек к себе. Сперва она только принимала его поцелуи, но потом он почувствовал, что она в свою очередь отвечает на его ласки. Немного погодя она спросила:
— Сколько тебе лет?
Мальчик решил, что ему следует прибавить себе год:
— Скоро семнадцать.
— Понимаешь ли ты, что, если нас застанут, это мне дорого обойдется.
— Почему?
— Черт побери, да ведь меня посадят в тюрьму за совращение малолетних. По счастью, полицейских это мало интересует. К тому же в такой поздний час они уже храпят вовсю.
Она положила голову на плечо Жюльену, а он сидел не шевелясь и вдыхал аромат ее волос.
— Впрочем, тебе легко можно дать и все восемнадцать, — сказала она после паузы.
— А тебе? Сколько тебе лет?
Она засмеялась.
— Ну, о своем возрасте я умолчу.
— Почему это?
— Уж очень я старенькая.
— Нет, ты молодая.
— Замолчи. К чему лгать?
— Я не лгу. Я нахожу, что ты очень молода.
— С твоей стороны это очень мило, но моложе я от этого не стану.
— На вид тебе не больше двадцати.
— Не говори комплиментов… А потом, будь мне даже двадцать, по сравнению с тобой я была бы старушкой.
Они еще долго обнимались и целовались; потом, когда ласки Жюльена стали настойчивее, она взяла его за руку и сказала:
— Нет, только не здесь.
— Тогда пошли, спустимся на берег канала.
— Ты, верно, спятил? Я не хочу снова заполучить ребенка. — Она улыбнулась и прибавила: — Ты, пожалуй, скажешь, что в канале достаточно воды, но все же есть лучшие и более надежные средства.
— Куда ж мы пойдем? — спросил Жюльен.
Она колебалась.
Мальчик повторил:
— Куда? Куда ты хочешь пойти?
— Ко мне, только будь осторожен и не шуми. А главное, помалкивай, пока мы станем подниматься по лестнице. Света зажигать не будем. Я пойду вперед и поведу тебя за руку. Что у тебя на ногах?
— Туфли на веревочной подошве.
— Очень хорошо.
Они встали со скамьи и пошли по направлению к площади. Вокруг никого не было; горели только уличные фонари, да несколько окон светилось.
— Я перейду через площадь, а когда буду во дворе, иди и ты.
И она побежала вперед. Достигнув подъезда, она остановилась возле столба и поманила его. Этот жест на мгновение напомнил Жюльену недавний жест старой проститутки, но он тут же сорвался с места и через секунду уже стоял рядом с Элен. Перед тем как подняться по лестнице, они слились в долгом поцелуе, и она прошептала ему на ухо: