Я поискал взглядом главного драгуна — тот спешился, стоял сейчас неподалеку от кареты и в мою сторону больше не смотрел.
Следом за девочкой из кареты появилась женщина — в этот раз точно Далия. Годы, прошедшие с того момента, как художник запечатлел ее на двойном портрете с Хеймесом, были добры к ней. Я бы даже сказал, что сейчас она казалась красивее, чем в юности.
Почему-то за прошедшие недели мне ни разу не пришло в голову поинтересоваться тем, куда делась жена главы клана и были ли у них дети… ну или хотя бы один ребенок…
А нет, все же дети — в проеме кареты показалась еще одна девочка, лет восьми-девяти на вид. Без всякой заботы о поддержании достоинства, она соскочила на землю и, обогнув Далию и старшую сестру, с радостным писком кинулась к Хеймесу. Через мгновение за ней последовала вторая, выглядевшая точно так же, явно близняшка. И, не успел я моргнуть, как из кареты стрелой вылетела четвертая, совсем мелкая.
В эту секунду реальность сдвинулась и вместо трех младших детей я увидел трех лисят — одинаково черных, но с белой грудкой и белым кончиком пушистого хвоста. Я не успел понять, как в этой измененной реальности выглядели старшая девочка и их мать, поскольку настоящая реальность вернулась слишком быстро, но все же мне показалось, что как минимум Далия лисой не была.
Три младших ребенка обхватили улыбающегося Хеймеса, что-то радостно тараторя. На лице старшей девочки я заметил промелькнувшую зависть — ей явно тоже хотелось кинуться к отцу, но гордость не позволила.
Хотя нет, подсказала память, не гордость, а правила приличия — то, что позволялось детям, для подростков уже было недопустимо. Эти же правила не позволяли супругам обниматься на публике даже после разлуки.
Я перевел взгляд с аль-Ифрит на главного драгуна. Тот больше не смотрел ни на семью, охраной которой должен был заниматься, ни на толпу. Вместо того, хмурясь, изучал что-то, лежавшее в его правой ладони.
Через мгновение вокруг его руки появилось слабое сияние, стало сильней, к нему добавились алые искры, похожие на капли крови, и меня окатило ощущением, будто я забыл что-то важное — уже второй раз за недавнее время. Потом мне почудилось, будто кто-то дергает меня за руку, а на периферии сознания послышался детский голос…
Усилием воли я заставил себя отвести взгляд от творящейся магии и посмотреть на окружающих людей. Однако! Толпа успела рассеяться, хотя вроде только что стояла плотной стеной, а семья аль-Ифрит, включая Зайна, уже шла к замку, сопровождаемая спешившимися драгунами.
Сколько же времени прошло? Явно не те несколько секунд, которые остались у меня в памяти.
Вдоль позвоночника скользнул холодок — похоже было, что я попал под особое ментальное воздействие, заставившее меня потерять чувство времени.
Я заставил себя сделать назад шаг, потом еще один. Ни в коем случае я не должен был смотреть на это магическое сияние. Проблема была явно в нем.
Потом краем глаза я уловил движение главного драгуна и, не удержавшись, все же кинул в его сторону быстрый взгляд. Сияние вокруг его ладони погасло, и он перевернул ее, высыпав что-то многочисленное, мелкое и темно-красное на землю.
И это мелкое и темно-красное немедленно поползло ко мне.
Я уставился на крохотные точки и, наконец, вспомнил. Пауки, созданные из моей крови под влиянием демонической скверны! Я оставил их где-то в полях, между городом и замком Старшей Семьи аль-Ифрит, и за прошедшие две недели ни разу о них не вспомнил — повода не было. А этот драгун их нашел, подчинил, пронес в замок и сейчас выпустил, чтобы… Чтобы что? Чтобы они указали ему на своего создателя?
Я мысленно потянулся к паукам, веля остановиться, и…
Я их не чувствовал.
Я больше не мог им приказывать.
По лицу драгуна скользнула насмешливая улыбка.
— Интересные твари, — сказал он небрежно, подходя ко мне. — А у интересных тварей обычно еще более интересные хозяева.
Я снова посмотрел на пауков. Отречься от них было уже поздно, да?
— Прежде я вас не видел, — продолжал драгун, — и на аль-Ифрит вы не похожи. Не представитесь?
— По правилам этикета вам следует сделать это первым, как начавшему беседу, — сказал я, чтобы потянуть время. Мне совсем не хотелось рассказывать ему хоть что-то.
— Вы можете обращаться ко мне «фор Сирота», — с той же насмешливой улыбкой сообщил драгун. — Так с кем я имею честь говорить?
Фор было стандартным обращением к офицерам, это я помнил, но фамилия звучала странно.
— Рейн Менхард, — сказал я мрачно, борясь с желанием просто развернуться и уйти. Но нет, это будет уже оскорблением, а оскорблять главу охраны принцессы явно не стоит, абы кого на такую должность не ставят.
Я стоял лицом к замку, драгун к нему спиной, и потому только я заметил, что Амана, шедшая вместе с остальными аль-Ифрит, обернулась и посмотрела в мою сторону. Остановилась. Бросила несколько слов остальным и торопливо пошла назад. В ее движениях чувствовалась напряженность, которой не было всего мгновение назад.
— Менхард, — протянул тем временем драгун, — какая многозначительная фамилия.
Мне вспомнилось, что похожим образом на нее реагировали и другие люди. Как будто она сама по себе была неким посланием.
— Поделитесь рецептом, господин Менхард, как же вы создали этих любопытных тварей? — он кивнул на пауков.
Амана была уже близко. Вот она остановилась шагах в десяти за спиной драгуна и произнесла беззвучно, но очень четко артикулируя слова:
«Молчи. Вежливо».
Хм?
Драгун, заметив, куда направлен мой взгляд, резко обернулся, на его лице на мгновение появилось неприязненное выражение, которое тут же уступило место холодному безразличию.
— Дана Дасан, — поприветствовал он Аману, склонив голову. — Какая радость, что вы выжили, — радости в его голосе не слышалось ни капли.
— Благодарю, господин императорский советник, — отозвалась Амана таким же холодным тоном. — Только благодаря вашим молитвам.
По ее тону я бы сказал, что молитвы были явно не за здравие.
И… как она его назвала? Что императорский советник делал в охране принцессы? И еще — Амана сказала «господин», а не «дан». Значит, он был неблагородного происхождения? Но при этом являлся сильным магом, потому что я сомневался, что слабый маг сумел бы обнаружить моих пауков и подчинить их себе, причем так, что я ничего не ощутил. Ну, если не считать за ощущение повторяющееся чувство, будто я забыл что-то.
— Безусловно, — между тем согласился советник, на лицо которого вернулась прежняя насмешливая улыбка, — молитв как моих, так и вашей родни по мужу. Младшие семьи Дасан, должно быть, умирают от желания поприветствовать вас и отпраздновать ваше чудесное спасение из Гаргунгольма.
— Безусловно, — эхом повторила Амана еще более холодно. Перевела взгляд на пауков, замерших рядом со мной. — Вы не могли бы объяснить, господин советник, зачем принесли это в корневой замок?
— Я любознательный человек, дана, — отозвался он, — и когда наткнулся на этих тварей, не мог не задуматься о том, как демонические големы оказались в корневых землях такого благочестивого клана, как аль-Ифрит. Кто бы мог предположить, что хозяин големов обнаружится столь быстро? — и после короткой паузы добавил: — Судя по вашей реакции, вы не удивлены.
— Это внутреннее дело клана.
— Неужели? И вы говорите это после недавних массовых нападений демонов? После того, как ваш родной клан был почти уничтожен?
— Не преувеличивайте, господин советник, — Амана чуть поморщилась. — У нас обошлось практически без жертв. Кроме того, создание и управление големами не противоречит закону.
— Напрямую нет, — согласился тот. — Но в таком месте и в такое время это подозрительно. Думаю, мне придется пригласить молодого человека отправиться со мной в столицу для беседы…