И имя Бри ему тоже не знакомо…
После его отъезда я направилась к себе и снова наткнулась на беспомощно чешущего затылок Билла. Он снова тыкался от двери к двери, разыскивая кабинет Мишеля. А я снова объяснила, что он находится в другом крыле, и сообщила, что сейчас управляющего можно найти внизу. Затем опять появилась его жена, и мне пришлось изворачиваться от их комплиментов и намерений одарить чем-то ценным.
После ужина я собрала оставшуюся еду и вышла в сад. Вчера ночью я видела в окне пса. Бродячие псы живут стаями, а он был один. Значит, потеряшка. Хотя Сайленс Валлей, ближайший населённый пункт, находится в часе езды отсюда и сложно представить, чтобы собака просто заблудилась и ушла так далеко от дома. Но так или иначе, бедняга был страшно голоден. Он жадно вылизал все крошки со стола в беседке и там же устроился на ночлег, спасаясь от пронизывающего до костей ливня. Беснующиеся потоки воды, словно живые, колотились в моё окно, грозясь проникнуть внутрь и сделать что-то очень нехорошее. Из-за такого шума проклятого скрипа совсем не было слышно. Поэтому непогоде я была рада. Но спалось всё равно плохо — несчастный пёс никак не выходил из головы. Сегодня днём он не показывался. Возможно, убежал дальше или спрятался в лесу, испугавшись людей. Я поставила под каменную скамейку миску с едой на случай, если он вернётся.
Сегодня было пасмурно и очень душно. Такая вязкая, почти осязаемая духота. Небо хмурое, заплаканное. Земля тоже. Безветренно. В воздухе пахло сырой землёй и хвоей. Окна пансионата запотели, и кто-то уже успел нарисовать на кухонном окне сердечко. Ночью снова будет дождь.
— Как легко дышится после дождя!
Ко мне на скамейку подсели мистер и миссис Ллойд. Они оба были запыхавшимися и раскрасневшимися. Вечерами они практикуют спортивную ходьбу.
— Да, просто чудесно. Наслаждайтесь, а мне уже пора… — Я протолкнула миску под скамейку и поспешила подняться.
— Постойте, Полли, разве вы не составите нам компанию?
— Нет, у нас с этим строго.
— Почему? Ведь рабочий день закончился?
— Мы никак не закончим убирать гостиную…
— Я поняла. Тебе не хочется разговаривать с какими-то надоедливыми стариками, — театрально погрустнела Оливия.
— Олив, пирожок, она же сейчас поверит, что ты всерьёз! — Билл потрепал жену за плечо. — Не подумай ничего плохого, просто ты очень напомнила нашу внучку…
— Да, конечно, — нелепо улыбнулась я. Пожилым людям вечно чудится, что ты похож на их внука, дочь, брата, школьную любовь…
— Вот скажи, детка, для кого ты поставила миску? Кого ты подкармливаешь?
— Всего лишь маленькая собачка, возможно, она и не появится больше. И всё же…
— А каждый ли зверь хочет быть накормленным? — спросил Билл.
— Что за вопрос? Конечно!
— Что бы это ни значило?
— Я вас не понимаю.
— Мой муж хочет сказать, что, кормя зверя, — ты делаешь его зависимым от себя.
— И так ли уж это плохо?
— Знаешь, Полли, преданность хозяину и зависимость от него не одно и то же. — Что-то в глазах Билла мне не нравилось. Слишком тёмные — не понять, где заканчивается зрачок и начинается радужка.
Я промолчала и задвинула миску ещё дальше. Забавно всё-таки, как иногда даже самые благие намерения можно истолковать, как злостный умысел.
— Не обижайся на мужа, детка, завтра он даже не вспомнит этот разговор.
— Всё хорошо. Но мне правда пора.
— Так можно ли подарить тебе одну вещь? Не спеши отказываться, лучше погляди на неё. Билл немного пошарил во внутреннем кармане ветровки и вынул чёрный бархатный мешочек. Оливия аккуратно развязала его пухлыми пальцами, вытряхнула содержимое на ладонь и протянула мне, демонстрируя заколку для волос в виде чёрной лилии. В сердцевине цветка сиял невероятно красивый чёрный опал. Изумрудно-голубые искорки напоминали звёзды на ночном небе или глубинный космос. Непостижимая маленькая вселенная внутри крошечного кусочка камня.
— Нравится?
Я восторженно повертела заколку в руках, сама толком не понимая, как она там оказалась.
— Очень красиво! Должно быть, дорогая штуковина?
— А то! — подмигнула Оливия. — Но для нас она дорога по-другому, понимаешь?
— Понимаю, — поникла я. — Она принадлежала вашей внучке? С ней что-то случилось?
— Да, Полли, это её заколка. И она ей очень шла. И тебе пойдёт. Мы хотим, чтобы ты сохранила её у себя.
— Я не могу, это очень дорогой подарок. — Я протянула заколку обратно, но Оливия закрыла мою ладонь своей и слегка потрясла.