— Я ночевал и в более стесненных условиях…
— О! Вы говорили, что у Сауреса не было родственников?
— Да.
— Тут завещание. — Терций расправил лист. — На некоего… Галеасо Масиаса. Вам знакомо это имя?
— Нет, — Иззе еще сильнее нахмурился. — Точно не родственник. Эту информацию я тщательно проверил.
— Может, ученик… — задумчиво пробормотал Терций. — Надо бы все-таки пойти в колледж и узнать о его учениках. — Он снова склонился над бумаги. — Больше ничего интересного нет.
— Зато теперь у нас новое имя, — бодро отреагировал Иззе. — Что вы планируете делать завтра?
— Дайте мне ночь обдумать. Слишком много вариантов.
Прежде чем лечь спать, Терций достал из шкафчика серебряный медальон Беларссин, раскрыл его и посмотрел на портрет.
Он помнил все так же ярко, словно это случилось вчера. Беларссин заказывает у художника по миниатюрам крошечный портрет. «С секретом», — говорит она. Сначала он думал, что секретом была его тень, спрятанная за спиной матриарха. Она звала его «Тот, кто стоит за спиной». Сколько раз она прислушивалась к его совету? Не счесть. Сколько ночей он провел в ее спальне? Лучше и не думать об этом. Терций отказался от медальона, потому что однажды в Стране Идей он увидел его настоящий секрет. Тогда Беларссин преподнесла ему другой подарок, и Терций до сих пор гадает, есть ли у него двойное дно.
Ночью снова снились кошмары, холодные, липкие. Опять белый ворон летал над городом, недосягаемый для теней и крови. Вдруг ворон увидел внизу столб дыма, яркий факел огня. Терций открыл глаза. Что-то не так. Что-то зловещее чудится в ночной тишине. Терций встал с постели, открыл в окно, высунулся. Ничего, только ночь кругом.
— Что-то случилось, господин? — спросил Амико.
— Не знаю. Кажется, да.
«С другой стороны дома», — подумал Терций и пошел к кабинету. Распахнул окно и тут же вскрикнул от неожиданности: снаружи, зацепившись одной рукой за карниз крыши и уперевшись ногой в подоконник, висел Иззе, одетый только в рубашку и штаны. Там, куда он смотрел, красным углем на черном занимался пожар.
— Это горит дом Сауреса, — усмехнулся дроу. — Ручаюсь единственным глазом.
Глава 4. Ход поджигателя
Лишь однажды Терций одевался так же стремительно: когда невовремя вернулся хозяин дома и по совместительству супруг его тогдашней любовницы. Сейчас же его гнал не страх за себя и честь женщины, имя которой он уже давно забыл — жгучий стыд. Только глупец мог решить, что пожар в доме Сауреса — всего лишь роковое совпадение. Люди в этом доме погибнут по вине Терция, прямо как Яззар из Васбасте.
— Постойте! Что вы делаете? — воскликнул Иззе, когда Терций уже запрыгнул в сапоги. — Вы… Вы это всерьез?!
«Как это мило. Сам спросил, сам ответил. До чего же самостоятельные эти темные эльфы».
— Да, я всерьез, — ответил Веласко. — Амико, за мной.
В спину ему понеслись забористые темноэльфийские ругательство. Пожалуй, его телохранителя можно было бы пожалеть, да некогда. Барабанная дробь шагов по деревянным ступеням, вниз, во двор, и оттуда Терций опрометью выбежал в ночной холод. Амико на ходу запалил фонарь и поманил Терция в другой проулок.
— Нет, сюда, господин. Тут будет быстрее.
Они понеслись по городу, который не спешил просыпаться. Прямо как задремавший у камина пес, не сразу осознавший, что его шерсть уже начала тлеть. Чем ближе они были к пожару, тем ярче ночь полыхала янтарем и кровью, тем сильнее улицы пропитывались страхом. Если воздух будет слишком сух, а ветер — неумолим, то ярко-красный змей понесется от одного дома к другому, проедая в городе обугленные проплешины.
Терций едва не столкнулся с бегающим в панике мужчиной, неуклюже перепрыгнул через мешок с наспех вынесенным скарбом и застыл у огромного факела, в который превратился дом. Огонь уже завладел первым этажом. Языки выглядывали из окон и двери, жадно тянулись ко второму уровню и лениво перекидывались на два соседских дома. Горели забор и какие-то дворовые пристройки. Вокруг стояла неразбериха: дым, люди, обезумевшие от страха звери. Из-за ворот выскочил закопченый молодой мужчина, а за ним — четверка лошадей. Конюх? Терций подбежал к нему.
— В доме кто-то есть?!
Парень раздраженно посмотрел на Веласко, но тут лицо его исказилось от ужаса, когда он увидел, что происходит с домом. Он шагнул к толпе, к одному из стариков, ища кого-то глазами.
— Где матушка и братец?!
Старик кивнул на дом:
— Там… Все там…
Терций забежал в двери одновременно с молодым конюхом и еще одним крепким мужчиной, следом устремился Амико. Ловко уворачиваясь от горящей мебели, гомункул протянул что-то Терцию: