— Куда он мог спрятаться?
— Я начинаю подозревать…
— Что?
— Что у этих леопардов есть детеныши и они стараются завести нас подальше от своего логовища. Увидишь, завтра найдем целое гнездо этих опасных котят.
— Мне кажется, ты угадал, Хасси; Я только боюсь за Афзу. Что если леопард выскочит на нее из лощины?
— С Афзой Ару; и потом, ведь дочь тоже вооружена и стреляет прекрасно. Кроме того, твой товарищ остановился на середине склона. Смотри, сын мой: леопард старается завлечь нас в западню.
— Где же он?
— Он прошел в десяти шагах от нас.
— Ты уверен в этом?
— Я видел, как шевельнулись ветви.
— Укажи мне точно, где…
— Что ты хочешь сделать?
— Вызвать его выстрелом.
Мавр, по своему обыкновению, покачал головой.
— Нет, — сказал он. — Подожди, пока он покажется; надо стрелять только наверняка. Пойдем.
Он решительно направился в самую чащу, держа ружье почти горизонтально. Перед ним обрисовалась тень, прятавшаяся в кустах. Она появилась на минуту, затем исчезла с такой быстротой, что мавр не успел даже прицелиться. Зверь пытался добраться до верхнего конца лощины, замкнутого отвесной стеной, изрезанной широкими трещинами, которые, расширяясь к земле, образовали удобные логовища.
Вдруг в кустах все затихло; шорох прекратился, и растения не двигались.
— Погоди, сын мой, — сказал Хасси. — Он сейчас бросится; я знаю повадки этих кошек.
Почти в то же мгновение леопард совершил отчаянный прыжок, пытаясь одним ударом сбить с ног мавра.
Хасси, бывший настороже, успел отскочить в сторону, избегнув таким образом ужасных когтей.
Хищник опустился перед графом. Тотчас же прогремел ружейный выстрел, а за ним второй. Мавр и мадьяр выстрелили одновременно и уложили на месте зверя, раздробив ему череп.
— Попался? — закричал Энрике.
— Да, — ответил мадьяр.
— А мой куда мог деваться?
— Теперь поищем и его.
— И я с вами. Мне надоело изображать из себя неподвижную статую.
Он спустился в лощину без всяких предосторожностей, вероятно, полагая, что леопард если не убит им, то, по крайней мере, уже не в состоянии защищаться.
Но он ошибся: злобное животное, хотя и пораженное пулей навылет, — как могли впоследствии убедиться охотники, — наблюдало за своими врагами, чтобы отомстить им прежде, чем само попадет в когти смерти.
Притаившись недалеко в густых кустах, скрывавших его от всех взглядов, леопард подавил рычание от боли, причиняемой ему раной.
Увидев своего врага на таком близком расстоянии, он бросился на него и опрокинул, прежде чем тот успел пустить в ход ружье.
Легионер упал, вскрикнув:
— Граф, помоги!
Ружье выпало у него из рук, но он еще держал ятаган и успел занести его, прежде чем на него опустились угрожавшие ему ужасные лапы.
Три раза он отражал нападение, нанося раны по задним лапам леопарда, но не успевал подняться на ноги.
Смерть его уже была близка, когда граф и Хасси устремились на зверя с ятаганами.
Хищник, увидев их, готов был бросить легионера и обратиться против них, но два сильных удара раскроили ему череп, и он безжизненной массой упал на землю.
— Спасибо, граф, — сказал тосканец, быстро поднимаясь. — Клянусь жареной камбалой! Живучая была бестия. Я ли, кажется, его не ранил, и из ружья тоже не дал промаха.
— Это звери смелые, друг мой, — возразил венгр. — И правда, они живучи: не всегда их уложишь с первого удара. Ты ранен?
— Нет, только царапина.
— Тебе повезло.
— Есть еще леопарды в этом рву?
— Может быть, детеныши.
— Я их задушу…
— Да, это опасные кошки… Советую пустить в ход ятаган… Хасси, можно Афзе спуститься с верблюдами?
— Теперь уже нечего опасаться, — ответил мавр. — Ару!
— Что прикажешь, хозяин?
— Не видать спаги?
— Нет еще.
— А вода как?
— Мне кажется, все разливается.
— Спустись в лощину, да смотри, чтобы махари не повредили себе ноги. Если лишимся их, нам не добраться до куббы Мулей-Хари.
— Ручаюсь за них.
Пять минут спустя верблюды и люди собрались на дне лощины вокруг Афзы.
Глава одинадцатая
Спаги из бледа
Эта лощина, служившая, по-видимому, излюбленным местом диких зверей, представляла собой действительно прекрасное убежище для беглецов благодаря своему неприступному положению среди отвесных скалистых стен. Кроме того, она вся заросла частым кустарником, достаточно высоким, чтобы скрыть не только людей, но и опустившихся на колени махари. Даже если бы спаги, бросившиеся по следам обоих легионеров и Афзы, остановились на краю высокого скалистого обрыва, то и тогда вряд ли они открыли бы тех, кого надеялись догнать.