— Консул — и деловые обязательства, — словно не слыша Лобова, проговорил Линг. — Невероятно! — И вдруг рассеянно спросил: — А что вы собираетесь делать с Хаасеном?
— Я имею в отношении его самые широкие полномочия.
— И все же?
— Прежде всего я должен с ним поговорить. Возможно, этого окажется достаточно, а возможно, и нет. Если нет, я попробую его выкупить.
— Выкупить, — повторил Линг и белозубо улыбнулся. — А если я не соглашусь?
— Я постараюсь уговорить вас, — пожал плечами Лобов.
— Уговорить? Силой, разумеется?
Лобов недовольно сдвинул брови.
— Не надо делать такое оскорблённое лицо, Ивви. Я убеждён, что вы относитесь к числу тех людей, которые добиваются поставленной цели любым путём. Кстати, Тика пришла к такому же выводу. И ещё она убеждена, что с вами вообще что-то нечисто. — Он пристально взглянул на Лобова. — Да-да, нечисто. Она подозревает, что вы либо землянин, либо действуете в интересах землян, а фирма «Нун» только прикрытие. — Линг опять засмеялся. — Да, Тика, — проворковал он, с иезуитской проницательностью угадывая мысли Лобова. — Вы поверили ей, не правда ли? И немного пооткровенничали. Не огорчайтесь, что вас провели. Ей все верят, даже я. Изумительно ловкая и умная девчушка! Находка. Её и учить почти не пришлось, самим Богом ей дано все, что нужно для нашей работы. — И спросил с кажущимся чистосердечным любопытством: — Простите за бесцеремонность, но зачем коммерческому представителю фирмы «Нун» нужны такие тесные контакты с землянином?
Лобов ответил не сразу. Он по-человечески огорчился, что эта девчонка оказалась таким искушённым и хладнокровным провокатором.
— Это коммерческая тайна, стоящая не один миллион, — медленно проговорил он, — но я понимаю, мне придётся поделиться с вами.
— Да, без этого мы вряд ли достигнем взаимопонимания, мягко, словно извиняясь, подтвердил Линг.
Он оставался как будто тем же приветливым, добродушным собеседником, и все-таки Лобов заметил, что слова о миллионах вывели его из привычной роли: в глазах Линга замерцал хищный огонёк. На это и был расчёт. Разве человек, всю свою жизнь посвятивший охоте за фаргами, устоит перед такой суммой?
— Помимо официальных каналов, — неторопливо продолжал Лобов, — наша фирма получала нейтрид ещё и не совсем законным путём: от Хаасена, через тайник. Нейтрид компактен, килограмм его — уже целое состояние. Надеюсь, вам это известно.
— О, безусловно!
— Хаасен очень аккуратно выполнял свои обязательства. Ему доверяли. Недавно он попросил крупный аванс, пообещав в ближайшее время расплатиться нейтридом. Естественно, аванс был ему предоставлен, но в условленное время нейтрида в тайнике не оказалось. А вскоре фирме стало известно, что Хаасен исчез. Мы решили принять меры и пустили в ход связи, минуя, разумеется, официальные каналы. И вот я здесь, — закончил Лобов.
Он заметил, что Линг позволил себе так разволноваться, что на его лице, не потерявшем приветливого выражения, выступил лёгкий, похожий на акварельную тень, румянец.
— Любопытно! — протянул Линг.
— Кстати, — будто только теперь вспомнив об этом, проговорил Лобов, — мой визит к вам подготавливал некий Алек Корон. Он наводил о вас некоторые справки, весьма осторожно, разумеется, и тоже исчез. Полагаю, он находится у вас?
— Очень возможно.
— Фирма была бы чрезвычайно огорчена, если бы с ним случилась какая-нибудь неприятность.
— О таком пустяке мы легко договоримся. — Линг пренебрежительно помахал в воздухе рукой и впервые за время разговора остро взглянул на Лобова: — Послушайте, Ивви Лонк, я готов допустить, что фирма «Нун» сотрудничала с кем-то из земного консульства. Но вы уверены в том, что это был именно Хаасен?
Сердце Ивана дрогнуло: вопрос Линга был ещё одним свидетельством того, что в консульстве работал предатель. Предатель! Линг откровенно допускает такую возможность. Он только не верит, что предатель — Хаасен. Тогда, может быть, вопрос гангстера — ход, которым он пытается на всякий случай отвести подозрение от нужного и ценного для них человека? Если это так, то появление Хаасена здесь поставит его, Ивана, на самый край пропасти. И все-таки надо попробовать! Надо рисковать!
— Я бы мог опознать человека, с которым мы сотрудничали, если вы мне его покажете, — сказал Лобов, чётко выговаривая каждое слово, иначе голос выдал бы его волнение.
— Что ж, — проговорил Линг, — я покажу вам его. — Он легко поднялся из-за стола и кивнул Стигу: — Ты проводишь меня, мальчик. — Обернулся к Лобову и с лучезарной улыбкой сказал: — Я искренне надеюсь, что вы будете вести себя спокойно. Мои мальчики скверно разбираются в искусстве, но прекрасно стреляют. Причём стреляют в живот, чтобы подопечный умер не сразу. Печальная необходимость — перед смертью его обычно нужно хорошенько допросить. — Линг взглянул на телохранителя и ласково спросил: — Надеюсь, тебе понятно, что ты отвечаешь за него головой?