Здесь только я уже несколько раз вспоминаю слова, сказанные мне в Петербурге одним из участников русско-турецкой войны.
— Поверьте, — сказал он мне, — что там, на театре военных действий, все перипетии этой борьбы двух народов переживаются гораздо легче и не производят такого сильного впечатления, как здесь. Там люди смотрят более трезво и бодро и не считают неудачи гибелью… Там быстрее идёт смена событий, и набежавшее облачко мгновенно рассекает луч солнца… Облачко исчезает с горизонта тогда, когда у нас оно ещё кажется грозной тучей…
И это святая правда!
Полное спокойствие и уверенность в будущем царят здесь.
В заключение официальное подтверждение неистовств японцев над убитыми и ранеными.
25 мая после дела под Саймадзы найдены тела стрелков Трифонова Василия и Григорьева Петра, обнажёнными до пояса, с перерезанными горлами и привязанными к доскам.
У Трифонова был вырезан язык, а тело Григорьева симметрично истыкано ножами.
Присутствие среди японских войск китайских добровольцев несомненно доказано.
Они не только подают им сигналы о расположении наших войск, но и бьются в рядах их армии.
Несколько десятков таких «добровольцев» захвачено нашими войсками в боях при Вафангоу и приведены в Ляоян, где и ожидают решения своей участи.
В поезде, состоящем из десятка вагонов разных классов, живёт командующий маньчжурской армией А. Н. Куропаткин с частью штаба.
Генерал-адъютант А. Н. Куропаткин помещается в вагон-салоне, под которым устроены тенты из гаоляновой соломы, дабы защитить его от палящих лучей солнца.
Сегодня, впрочем, солнце над нами сжалилось и светить не с такой обычной яростью.
Оно стыдливо прячется за облака и в воздухе веет возможной прохладой, т. е. даёт возможность дышать, хотя ветерок вместе с некоторой свежестью несёт и отвратительную пыль, которая лезет в горло, в глаза, в уши.
Остальной штаб размещается в других вагонах, а канцелярия в двух повозках.
В одном из таких вагонов я наконец только сегодня получил от полковника Люпова последнее удостоверение, что я имею право состоять военным корреспондентом при войсках маньчжурской армии.
Командующий армией перенёс свою резиденцию из Ляояна, где находится его штаб в Дашичао недавно.
Не далее, как вчера, 13 июня произошёл довольно сильный бой в котором японцы понесли чувствительные потери, у нас же в людях урон был незначителен — ранен между прочем врач, по фамилии, как мне передали, Лешков — воспитанник харьковского университета.
Беседую в станционном буфете за стаканом чаю, который здесь истребляется в огромном количестве.
Разговор идёт об успехах японской артиллерии.
— Тут дело не в превосходстве орудий, не в знании артиллерийского дела, — говорит один артиллерийский офицер, — у нас орудия тоже очень хорошие, и в знании и практике мы можем поспорить с японцами, а в том, что последние обращают внимание на каждую мелочь служит им крупную службу.
— Например?
— Вы хотите пример, — извольте… При выстрелах с батареи, выведенной на позиции, вследствие отката орудий поднимается пыль, которая и выдаёт противнику местонахождение батареи, с одной стороны, а с другой, мешает верному прицелу… Японцы это хорошо поняли и или поливают позицию водой, или же выбирают для неё место на траве. И в том и в другом случае они избегают предательской пыли. Мы же не обращали до сих пор внимания на подобную мелочь, и наши батареи в большинстве случаев бывают окутаны столбами пыли.
Что касается до настоящего расположения войск на театре войны, то большинство ожидает серьёзного решительного дела у Долинского перевала с армией Куроки.
— Поезжайте на восток, — говорят мне, — там предстоят интересные дела…
— А на юге…
— На юге пока не будет ничего.
Оговариваюсь, впрочем, что толки очень разноречивы.
Поживём — увидим.
Маленькая характеристика здешних буфетных нравов.
При невыносимой жаре в буфете нет никаких напитков, ни квасу, ни минеральных, ни фруктовых вод и только одно американское, кстати сказать, прескверное пиво по 1 р. 25 к., за бутылку.
XIV
На передовых позициях
Я видел, наконец, войну лицом к лицу.
Не скажу, чтобы я был под пулями и в линии огня, но грохот орудий и свист, или, лучше сказать, пение пуль — современные пули не свищут, а поют — слышалось около меня совсем близко, и боевая картина была передо мной как на ладони.
Вы спросите, конечно, меня, какое я вынес впечатление?
Впечатление так сильно и так разнообразно, что в конце концов получается как бы отсутствие всякого впечатления.