Он ярко проявляется даже в мелочах.
Я сижу с офицером на раскинутой бурке, вблизи группы солдатиков.
Говорит пожилой взятый из запаса.
— Последний год оставался, в ратники мне выдти, — повествует он, — думал я думушку, что сына на будущий год на призыв повезу, ан вышло, что он меня раньше на призыв повёз… Да это не беда, зато дочь просватанную раньше времени замуж выдал… И выпили же мы на свадьбе… В январе-то я в чистую…
— Держи карман шире, лет пять здесь продержат, — шутит над ним молодой солдатик.
— Пять лет, — восклицает запасный, — ох, братцы, это уж много, два-три года послужу, а пять лет не смогу…
— Начальство прикажет, — сможешь…
— Разве что начальство, — соглашается тот.
А вот другая характерная сцена.
Раннее утро.
Маленький отряд стоит заставой на вершине сопки, полусонный офицер потягивается, лёжа на плаще, и дремлет.
Вдали, на сопке, видно даже невооружённым глазом, как копаются японцы.
Вдруг перед офицером вырастает унтер-офицер.
— Позвольте, ваше благородие доложить…
— Что тебе? — вскакивает офицер.
— Так что, ваше благородие, первый взвод просит вас выкушать чашку чаю…
— Что же, пожалуй, принеси, братец…
— Так что, ваше благородие, там способнее…
— Где там?
— Недалече отсюда, ваше благородие…
Офицер идёт и видит, что солдатики, действительно, устроили «способнее».
Сволокли с сопки на пригорок большой гладкий камень, заменяющий стол, а рядом приспособили камень поменьше, в качестве табурета.
На большом камне уже стоит дымящаяся кружка, полная горячего чаю.
Заботливость солдат об офицерах, конечно тех, которых они любят, замечательна.
— Идёшь в походе, жарко, — рассказывал мне один офицер, — подойдёшь к солдатику: «Послушай-ка, у тебя в манерке, кажется, вода есть?» — «Так что, ваше благородие, вам не годится». — «Почему не годится?» — «Так что из грязного ручья брал.» — «Зачем же ты брал?» — «Так что думал: ничего, сойдёт»… И старается от меня уйти. Но при первом чистом ручейке уже несколько манерок, полных воды, протягиваются ко мне. — «Извольте кушать, ваше благородие»…
Таковы, так сказать, бытовые картинки войны.
Переходя к текущим событиям, нельзя не отметить радостного известия о новом поражении противника.
29 июня, в 18 верстах от Дашичао, были уничтожены три батальона японцев.
Их подпустили близко и окружили нашими войсками, силою из двенадцати эскадронов и двух полков.
Наши потери, сравнительно, незначительны.
Японцы, вообще, терпят огромные потери.
По расчёту, в стычках с нашими многочисленными разъездами, которые доходят до Кореи, они теряют ежедневно до 500 человек.
Наши же силы всё прибывают и прибывают.
Вчера и сегодня начали прибывать кавказские полки.
Горцы — молодец к молодцу.
Главная квартира командующего маньчжурской армией переносится в Хайчен, пока же сам командующий, с частью своего штаба, находился в Дашичао.
Японцы двигаются на Мукден, где, впрочем, сосредоточено достаточно войска, чтобы дать им должный отпор.
Заслоном Мукдену стоит между Сяосиром и Мадзи большой отряд генерала Ренненкампфа.
Кстати, только что получено известие, что последний ранен в ногу при занятии Сяосира.
Врачи советовали ему ехать лечиться в Ляоян, но доблестный генерал пожелал остаться во главе своего отряда.
Японцам приходится иметь дело с этим испытанным боевым генералом.
Любопытно отметить, что движение на Мукден входило в самый первоначальный план японцев, и тогда появилась Бог весть кем построенная дорога, ведущая от Кореи на Гирин, откуда можно при удаче отрезать Ляоян от Мукдена.
При удаче и отсутствии бдительности с нашей стороны, но в последней недостатка нет, и план японцев и в этой части, как и во многих других, можно считать разрушенным.
Но вернёмся к таинственной дороге.
Кто строил её — положительно неизвестно.
Китайцы на вопросы отвечают с напускною наивностью, прикрывающей, по обычаям востока, нежелание дать ясный ответ.
— Строили инженеры из Кореи, а кто они такие — нам неизвестно…
— Но когда же её выстроили?
— Мы этого не помним… Строили не так давно…
Больше ничего добиться нельзя.
Дорога построена хорошо с чисто-японскою мелочною аккуратностью, что явно указывает на то, кто были эти строители.
Но нет худа без добра…
Дорога эта пригодится нам.
Кроме отряда генерала Ренненкампфа на нашем крайнем левом фланге, стоит русский отряд, и до последнего времени в этих местах находился отряд подполковника Мадритова, известного своими разведками в Корее в тылу неприятеля, которому он испортил много крови и наделал не мало вреда.