Переходя к текущим военным событиям, могу сообщить, что на юге идут лишь мелкие перестрелки и, как слышно, произойдут некоторые чисто служебные перемены.
Поехал было в Дашичао, но очутился снова в Ляояне и пишу в своей грязной фанзе.
Объясняется это очень просто.
Я вернулся с половины дороги, так как мне на встречу попался поезд командующего армией, который со всем своим штабом ехал в Ляоян.
В Дашичао мне делать было нечего.
Сегодня мне передавали душу потрясающий рассказ.
Источник самый достоверный.
После первого боя под Хаяном в восточном отряде, некоторые раненые русские и японцы, упавшие в кустах, не были усмотрены, а найдены лишь спустя несколько дней, живыми, но с уже загнившими ранами, в которых копошились черви.
Они конечно отправлены были в военный госпиталь.
— Пролежать несколько дней без помощи, голодными… Это ужасно! — воскликнул я.
— Конечно! — согласился со мной присутствовавший при разговоре врач. — Но это безболезненно и неопасно…
— Как не опасно!
— Конечно, рану сейчас же обмоют, дезинфицируют, и опасность зависит только от качества раны… Если же человек остался жив в течении нескольких дней без помощи, то значит рана не особенно опасная…
В этом замечании высказалось высшее хладнокровие врача.
Я не мог рассуждать так и всё-таки повторял, как повторяю теперь:
— Это ужасно!..
По словам того же врача, японцы оказываются очень выносливы и живучи.
В здешнем 13 военном госпитале находится пленный японец, получивший пять ран и одну из них в живот.
Он теперь уже ходит, кланяется, улыбаясь, и благодарит за уход.
Наши солдатики, по отзывам всех врачей, ведут себя героями.
Они прямо-таки, после перевязки даже довольно серьёзных ран, ни за что не соглашаются оставаться в госпиталях и лазаретах.
— Мне уже дозвольте, ваше благородие, к товарищам… — говорят они.
И никакие убеждения на них не действуют.
— Нет, уж дозвольте…
И солдаты, так сказать, дезертируют на поле брани.
«С такими солдатами нельзя не быть победителями!»
Таково общее мнение на театре войны.
Здесь продолжают глядеть на ход событий оптимистически.
Считают первую, теперь окончившуюся, часть компании крайне удачной.
Мы с меньшими силами сумели задержать японцев, которые, не будь боёв при Тюренчене и Вафангоу, давно бы могли быть у Харбина.
Между тем теперь они не дошли до Дашичао, и мы спокойно сидим в Ляояне.
Момент ими упущен, а за это время всё собираются и собираются наши силы, которых уже японцам не одолеть.
В этом видят мудрое решение трудной стратегической задачи со стороны командующего маньчжурской армией генерал-адъютанта А. Н. Куропаткина.
XXV
Генералы Келлер и Ренненкампф
Пишу под свежим впечатлением.
В Маньчжурии темнеет рано и как-то сразу.
В 9 часов вечера, 3 июля, над восточным отрядом Келлера, расположенным в 60 верстах от Ляояна, спустился уже ночной мрак.
Небо было безоблачно, но узенький серп луны тщетно боролся с вечернею мглою.
Отряд двинулся с позиций вперёд в чёрную даль.
Началось наступление.
Тёмные массы войска двигались почти бесшумно.
До рассвета приказано было спрятать патроны и идти без выстрела.
В рядах не слышно было даже тихих разговоров.
Наши словоохотливые солдатики шли молча, сосредоточенно, как они обыкновенно идут «перед делом».
— О чём они думают? — мысленно задавал я себе вопрос.
И мне представлялись самые разнообразные картины родимых мест, хат, семей, которые проносятся в эти мгновения в уме каждого солдатика.
— Пошлёт ли Бог увидеть, свидеться?
Отряд идёт всё дальше и дальше.
Но вот на востоке заалела полоска утренней зари.
Луна как то сконфуженно побледнела.
Вырисовались силуэты местности, очертания сопок, узкие долинки, изредка полянки, поросшие гаоляном, достигающим вышины более человеческого роста.
Поля гаоляна излюбленное место, где скрываются хунхузы.
Гаолян, растение с длинными широкими листьями, служит для китайцев в самых разнообразных нуждах.
Плоды его идут в пищу; солома употребляется на корм лошадей, на покрытие крыш и т. д.
Рассвет продолжает довольно быстро вступать в свои права.
На ближайших сопках уже ясно видны позиции японцев.
Четыре часа утра. Грянул первый выстрел.
Это было как бы сигналом для начавшейся перестрелки.