Еще один сосунок упал — нет, убивать их никто не станет. Они дети, маленькие и сопливые, пусть лучше живут, что бы увидеть свое поражение. Они фанатичны, но не опасны — сколько бы им не было лет. Глупые. Бесконечно глупые.
Раны, переломы… Как вы не боитесь этого? Стой, сосунок! Как глупо, ты чуть не лишился руки…
больно, наверное…
Нет, не для вас мой меч, не для вас. Не нужен мне и ты, Грюм, и ты, аврор Французкой гильдии… Того, кого хочу убить я, хотят убить все бегущие рядом со мной. И не нужен-то нашей «армии» Хогвартс. Мы захватим его, когда захотим. Нам нужен лишь один человек — Гарри Поттер.
В мелькающих в толпе фигурах его бесформенная тяжелая тень слишком сильно выделяется, что бы его не заметить. Шрам, спутанные ветром волосы, меч, облитый кровью в руке. По сути такой же ребенок, как и эти сосунки, но нет.
Что делает его лидером? Что заставляет людей верить в него? В этого худого и вытянутого подростка?
Мальчик-Который-Выжил. Мальчик-Которому-Везло. Мальчик-Который-Должен-Умереть.
Вот уже близко.
Я убью его Хозяин.
Я убью его для вас.
И когда Хаймут отлетел в сторону, окровавленный, я отступил назад и резко выбросил руку с мечом вперед…
… и прямо между моим оружием и грудью замершего в шоке Поттера, откуда ни возьмись выскочила юная девочка. Тонкое лезвие легко прошло через ее грудь, каштановые волосы взметнулись…
Пролепетав: "Гарри…" — она пошатнулась, упала в руки юноши, и в следующую секунду, что-то сияющее резко ударило меня в грудь.
Глава 34. ДЕНЬ. Передышка
Что такое произошло перед Хогвартсом, так никто объяснить и не смог. Неожиданный "всплеск Магии" был извергнут Поттером и обрушен на пожирателей. Тех растворило в воздухе нечто, похожее на вихревое заклятье… Наверняка несильное действие (больно уж много их было) — пожирателей отнесло не слишком далеко. Атака на Хогвартс была отсрочена.
Малфой сидел на траве, потирая руки, затекшие от продолжительного ношения тяжелого меча. Рядом устроились другие слизеринцы — вообще это был "слизеринский закуток", полный тихого перешептывания и волнения. Нотт старательно бинтовал самому себе голову, Кребб и Гойл тупо смотрели по сторонам, Алан о чем-то оживленно болтал с Ошетом.
У всех ссадины и царапины — не больше.
Как отец вообще это допустил? Чтобы его сын, как варвар, несся с мечом в руке? Лишь самые приближенные пожиратели знают Драко Малфоя в лицо, Люциус!
"Начните атаку изнутри, когда они не будут этого ждать"
Легко говорить, отец! Когда вы несетесь в атаку на этих обезумевших бесстрашием подростков, мне надо выстроить "атаку изнутри". Может когда он говорил об этом — это была лишь одна из его туманных идей, вытекающих из его бесконечных «если». Или он еще в том году знал про все, что должно было произойти сегодня?
— Малфой… — Нотт наконец управился с повязкой и тихо обратился к однокурснику, — Малфой, я хотел сказать по поводу плана…
— Что именно? — резко выпрямился Малфой, украдкой оглядевшись, — Что-то не так в моем плане?
Нотт поправил повязку и отвел глаза.
— Понимаешь… Я не буду участвовать.
— Что?!
— Просто… Понимаешь… Посмотри на него.
И он указал в сторону больничной палатки (очень старой палатки, извлеченной из той же оружейной — прим. Автора).
Все кругом сидели на траве и помогали друг другу забинтовывать раны, царапины, пытались но там, за белой потертой завесой мадам Помфри не могла обойтись парой пластырей — она боролась за жизнь Джессики Паркер.
Но во всей этой экспозиции центром была ни палатка, ни раненые ученики, а тяжелая черная тень, дергающаяся из стороны в сторону.
Гарри Поттер.
Такого выражения лица Малфой никогда не видел на его лице. Это была боль, ужас, волнение, опасение…
Судорожно сжатые кулаки, дрожащие губы. Человек совсем недавно бесстрашно идущий в бой сейчас выглядел сломанным и раздавленным.
— И?… — Малфой снова перевел взгляд на Нотта.
— Разве… Разве ты не понимаешь? Этот человек не смотря на то, что он наш ровесник, повел нас всех за собой, он спас меня сегодня, пусть я слизеринец, так естественно, словно… — он прерывисто вздохнул, — Разве Лорд бы сделал это кому-нибудь из нас? Он ведь даже не пришел сегодня к Хогвартсу!
Нотт даже плечи расправил от воодушевленности.
— Я не буду предавать Гарри Поттера, — твердо сказал он.