- Тебе нужна легкая работа, - сказал он.
- Спасибо за участие, - сказал я.
- Я тебе помогу, - сказал он.
- Мне поможет Ева, - возразил я. - А у ваших баб появится время, чтобы соскрести мозоли с задниц.
Он положил руку мне на плечо.
- Ева ничем не отличается от них, - сказал он. - Все они поначалу были такими. Она-то думает, что в один прекрасный день встретит простофилю, который на ней женится, возьмет заработанные ею деньги и ни о чем не вспомнит. Но вот ты, например, ты ведь не из таких, верно я говорю? Ты ведь на ней не женишься и жить с ней вместе не будешь, а значит, гроша ломаного от нее не увидишь. Не твое это дело. Бросай, хватит с тебя. - Он снова положил руку мне на плечо. - Никому неохота быть сутенером. Но стоит разок поскользнуться, так всю жизнь на заднице и проедешь. Говорю, бросай. Ты поможешь мне с Евой, а я дам тебе денег, хватит на пару месяцев. А за это время, глядишь, работу подыщешь. Бросай, прошу тебя.
Глаза у него были припухшие, тяжелые, он глядел на меня и улыбался.
- А ведь я даю тебе шанс, - сказал он. - Что ты, что другой - мне все равно. Для меня это всякий сделает.
Только я вижу, что тебе больше всех нужно. Ты еще можешь найти что-то свое, свой хлеб есть. Ну а Ева все равно ходить здесь не будет.
- Что вы ей сделаете? - спросил я.
- Да так, - сказал он, - что-нибудь сделаем. Что потребуется, то и сделаем. Но тебе с этого уже ничего не обломится.
Он тяжело двинулся прочь; вообще, он был тяжелый, вялый, но, похоже, мужик неплохой. Наверное, была у него жена и ребенок, и, наверное, когда-то его сбили с ног, и с тех пор он так и не оклемался.
- Загляни как-нибудь вечерком, - сказал он. - Выпьем, развлечемся. А захочешь, пойдем в кино. - И вдруг беспомощно признался: - Ох и люблю я кино. Больше всего на свете. Ладно, надумаешь, приходи, - сказал он. - Я обычно сижу вон в том кафе. - Он махнул рукой в сторону моря. - Спроси Бен-Ами, а если меня не будет, подожди немного.
- И не жаль тебе Еву? - спросил я, чтобы слегка его подразнить. - Такая молодая, такая красивая, а ты хочешь упрятать ее в кутузку. Неужто тебе ее не жалко?
Он склонился надо мной; духом от него шибало крепче пива и табака. Но это был дух здорового человека.
- Жалко, - ответил он. - Жалко. Даже больше, чем тебе. Ты ведь не сутенер. Для тебя это так, на раз. А для меня - на всю жизнь.
Он вышел. Я подождал часок или немного побольше, но Ева так и не появилась. Показывая официанту на пустую бутылку из-под пива, я сказал, что жена, как придет, заплатит, и официант успокаивающе махнул рукой, как бы давая понять, что всё в кафе к моим услугам. Я любил бывать в этой забегаловке, восемь месяцев назад я тут познакомился с Евой. Как сейчас помню: она сидела за столиком возле музыкального автомата, а я - здесь, на террасе. Я знал, что она проститутка, но все равно она мне ужасно нравилась. У меня в кармане не было и двух фунтов, но я решил попытать счастья и подошел к ней.
- Пойдем со мной, - сказал я.
- Куда ты хочешь пойти?
- Не знаю. Наверное, в гостиницу.
- А за номер заплатишь?
- Нет, - сказал я. - Вряд ли.
- Как же так? - сказала Ева. - За номер платит мужчина, так принято. Ты что, не знаешь?
- Знаю, - сказал я. - Естественно, знаю. Но у меня ни гроша. Да я и не хочу идти с тобой за деньги. Я ведь этого не говорил.
Она взглянула на меня, и тогда я впервые увидел ее глаза, хмурые, как у ночной птицы. Мне было известно, что она истеричка, и я боялся, что она шарахнет меня бутылкой по голове или выкинет еще какой-нибудь фокус. Но ничего, обошлось. Она просто глядела на меня, а я стоял и улыбался.
- Значит, - сказала она, - хочешь по любви?
- Да, - ответил я. - Именно так.
- Ты это серьезно?
- Абсолютно, - ответил я.
Словно что-то зажглось в ее глазах. Тогда я подумал, что мне, наверное, почудилось, но сейчас убежден, что так и было.
- А ты знаешь, чем я занимаюсь?
- Знаю.
- И тебе это не мешает?
- Еще как мешает, - ответил я. - Но ведь можно влюбиться в девушку, даже если что-то мешает. Впрочем, вечно что-нибудь да мешает.
- Ладно, - сказала она.
И мы пошли. Сначала прошлись по дороге, ведущей в Яффу, по тихой улочке, там молоденькие солдатики учились водить машину; пообедали в кафе, где жарят только что выловленную рыбу, а потом вернулись в Тель-Авив, и Ева привела меня к одной старой ведьме, у которой снимала комнату на день; туда приходили ее клиенты. Ева пошла в комнату, а мы с ведьмой сидели на кухне и слышали все, что происходило за стеной.
Так поступила со мной Ева; видно, подумала, что я над ней подшутил, и решила мне отомстить. Не так уж и много происходило за стенкой, но ничего приятного в этом не было. Не было.