В первых числах апреля Чухновского в Горьком догнала телеграмма, в которой В. В. Куйбышев сообщал, что Борис Григорьевич принят в партию без прохождения кандидатского стажа.
Все это происходило незадолго до начала широкого и планомерного наступления советских людей на наши беспредельные северные земли.
Нелишне напомнить хотя бы в нескольких словах об основных этапах и формах освоения Севера.
2 июля 1918 года В. И. Ленин подписал постановление об отпуске средств на нужды гидрографической экспедиции Западного района Северного Ледовитого океана. Экспедиции выделялись немалые средства — денежные и технические, в том числе три ледокольных парохода, суда, баржи. Отряды экспедиции уже направились к исходным пунктам своих исследований, но началась интервенция, гражданская война. И только в 1920 году возобновились работы по освоению Северного морского пути.
В 20-е годы развертываются карские экспедиции — ежегодные рейсы торговых судов по Карскому морю в устья рек Оби и Енисея. В гидрографической экспедиции 1924 и 1925 годов принимал участие и Б. Чухновский.
Важную роль в освоении Севера играл Комитет Северного морского пути, созданный при Сибревкоме в 1921 году и преобразованный в 1928 году в государственное акционерное общество транспорта и промышленности «Комсеверопуть». Именем этого комитета назвал Чухновский свой самолет. А еще через несколько лет, в 1932 году, образуется Главное управление Северного морского пути. В это управление вошла и та полярная авиация, зачинателем которой был Борис Чухновский.
Летом 1929 года «Комсеверопуть-1» вместе с ледоколом «Красин» участвовал в проводке судов Карской экспедиции. А количество этих судов за один год резко увеличилось — с 8 до 26.
Арктические будни «Комсеверопути-1» стали естественным продолжением той героической работы, которую прославленный экипаж проделал в районе Шпицбергена в 1928 году. Летали в различных районах Карского моря. Участвовали в поисках американских пилота Эйльсона и механика Борланда[8] (приходилось во время этих поисков взлетать на лодке с суши, чему за границей не верили или называли безумием). Содействовали в исследовании водоразделов Ангары (уже тогда вынашивались проекты строительства каскада ангарских ГЭС) и даже… приенисейских лесных массивов.
О результатах ледовой разведки 1930 года Чухновский писал А. М. Горькому: «Вся разведка льдов в Карском, необходимая для проводки 46 торговых судов, была сделана самолетами. В результате — большая экономия угля (раньше разведку очень медленно и часто неверно производили ледоколы)».
И вот тогда, когда накопился изрядный опыт полетов в Заполярье, когда неуклонно, хотя и медленно, росла полярная авиация, Чухновскому стало ясно, что для Арктики нужен специальный самолет, способный без смены шасси взлетать с воды, льда и снега. И он взялся за создание такого самолета.
«У меня, — говорит Борис Григорьевич, — это была, пожалуй, самая большая нагрузка в жизни».
Дело это заняло несколько лет — как раз те годы, когда в советской Арктике происходили события исключительного значения. Сначала — походы «Сибирякова» и «Челюскина», спасение челюскинцев. Чухновский являлся тогда членом правительственной комиссии по их спасению.
Потом — завоевание Северного полюса. Затем последовали знаменитые трансарктические полеты Чкалова, Громова, Леваневского. Когда самолет С. Леваневского «СССР Н-209» пропал в арктической пустыне, Чухновский командовал одним из отрядов, проводивших с острова Рудольфа полярной ночью 1937/38 года поиски исчезнувшего экипажа.
В создании самолета нового типа для Арктики в ту пору было сделано немало, но завершить работу не удалось: еще не были созданы некоторые необходимые для арктического самолета материалы (они появились только теперь). Затем началась Великая Отечественная война.
Утром 21 июня 1941 года командир самолета «СССР Н-307», находившегося на Диксоне, М. В. Водопьянов получил от синоптиков метеосводку. Она обещала приличную погоду в Карском море на довольно длительный срок. Такой благоприятный случай полярные пилоты упустить не могут, и Михаил Васильевич решил лететь. Как договорились, к экипажу присоединился Чухновский. Предстояло разведать ледовую обстановку на возможно большей площади Карского моря. Борис Григорьевич же использовал полет, чтобы окрасить льды в некоторых пунктах и потом проследить за их дрейфом (одна из идей Чухновского, связанных с прогнозированием ледовой обстановки).
8
Эйльсон и Борланд — американские авиаторы, потерпевшие аварию у берегов Чукотки в ноябре 1929 г. Советские летчики вели поиски пропавшего самолета. В феврале 1930 г. летчики М. Т. Слепнев и В. А. Галышев нашли их останки.