Все было расшатано и грозило полным разрушением, когда молодой хозяин взял на себя тяжелую задачу из того хаоса, какой представляли собой дела, оставленные ему в наследство отцом, создать новую стройную систему, но он научился верить в свои силы, рядом с ним была его жена, и ему предстояло построить для нее и для себя счастливое будущее. Именно это и вселяло в него мужество в критические минуты, когда любой другой на его месте в отчаянии опустил бы руки; это поддерживало его, когда по временам задача казалась непосильной, и это же принесло ему, наконец, успех. Теперь, когда все печальные последствия той катастрофы были в прошлом, удача вновь вернулась ко всем предприятиям, связанным с именем Беркова, с которого стерлось все дурное, лежавшее на нем прежде, — оно было теперь незапятнанным в глазах всего света и пользовалось почетом. Огромные рудники и заводы Беркова процветали, их положение было более чем твердым, и богатство семейства Берковых приумножалось. Богатство, которое чуть было не погубило молодого наследника, воспринимавшего его с презрительным равнодушием, вероятно, оттого, что в нем не заключалось ни капли его собственного труда, теперь, когда было добыто годами упорной борьбы и стало источником благосостояния многих других людей, приобрело в его глазах настоящую цену.
Было обеденное время; директор и главный инженер шли домой с завода. Оба они постарели за эти годы, но почти совсем не изменились. Один сохранил свое великодушие, другой свою иронию, которая слышалась в его голосе, когда он сказал, продолжая начатый разговор:
— Барон Виндег опять изволил докладывать о своем прибытии через старшего сына. Теперь они гордятся родством, которое прежде едва терпели. С тех пор, как наши рудники и заводы пользуются лестным покровительством правительства и стали вызывать интерес в высших сферах, они сделались объектами, «достойными внимания» и старого аристократа. Зять его уже давно вознесся высоко и, как мне кажется, мог бы стоять по меньшей мере в одном ряду с Виндегами. Их великолепный майорат Рабенау не может даже приблизительно сравниться с владениями Беркова и влиянием их хозяина. Барон отлично видит, что, несмотря на свое богатство и знатность, все-таки теряется в толпе, между тем как мы теперь сила, которую признают все.
— Да, дела наши идут лучше, чем у кого-либо! — заметил директор. — Все изучают теперь наши приемы и нововведения, но никто не может тягаться с нами.
— Конечно, если так будет продолжаться, наши заводы сделаются «образцовым филантропическим заведением», против чего так протестовал покойный Берков. Ну, слава Богу, — главный инженер поднял голову с чувством собственного достоинства, — теперь мы достигли этого. Мы тратим значительные суммы, которые другие прячут себе в карман, на своих рабочих! А давно ли, кажется, мы думали не столько о состоянии наших рудников, сколько о самом их существовании. Впрочем, едва ли нам удалось бы сохранить их, если б в самые критические минуты нам не сопутствовала удача.
— И если бы рабочие не вели себя так отлично, — добавил директор. — Разве легко им было оставаться спокойными, когда на всех заводах в округе продолжались волнения и беспорядки? Обвал в шахтах потребовал громадных денежных затрат как раз в такое время, когда приходилось экономить каждую копейку, но мне кажется, это обошлось не слишком дорого по сравнению с тем, что хозяин выиграл у рабочих. Никто из них до сих пор не забыл, да и никогда не забудет, что он провел вместе с ними самые опасные и тревожные часы внизу, — такие воспоминания связывают людей навеки. С того дня он приобрел их полное доверие; они безоговорочно поверили ему, когда он дал им слово все исправить, как только сам вздохнет свободно, и честно ждали исполнения этого обещания. Что же удивительного, что он делает теперь для них больше, чем обещал?
— По-моему, он может сейчас позволить себе некоторую роскошь в этом отношении, — сухо заметил инженер. — Впрочем, утешает тот факт, что и филантропия при случае помогает вершить блестящие дела, что и доказывают наши годовые отчеты. Цифры их гораздо значительнее, чем при старых методах управления, не отличавшихся, мягко говоря, особенным человеколюбием — в то время выжимали все соки из рабочих и старались не тратиться на ремонты.
— Вы неисправимый насмешник! — сердито сказал директор. — Ведь вы отлично знаете, что господин Берков иначе смотрит на вещи.