Успокаивало одно: рядом с ней находились такие же известные люди искусства. Они в свободное от работы время душными тоскливыми вечерами собирались вместе: пели песни, читали стихи… До сих пор бывшие заключенные вспоминают хор, которым руководила М.Лер, танцевальную группу Т.П. Ивинг-Афониной. Кстати, о досрочном освобождении Татьяны Павловны Ивинг-Афониной, а затем о ее полной реабилитации постоянно хлопотал Леонид Осипович Утесов. В фондах музея поселка Малиновка Акмолинской области до сих пор хранится его письмо: «Татьяну Павловну Ивинг-Афонину знаю с 1928 года как артистку, танцовщицу, неоднократно выступал вместе с ней в концертах, в которых она с партнерами великолепно демонстрировала свое мастерство. Свидетельствую это обстоятельство с ответственностью и удовольствием, так как всегда получал радость от ее выступлений».
За Рахиль Михайловну вроде бы хлопотать было некому, хотя она в то время уже была знаменитой актрисой немого кино. Р.М. Плисецкая успешно снялась в фильмах «Вторая жена», «Прокаженная», «Долина слез» и других. Ей предвещали большое будущее, как и ее сестре Елизавете Михайловне Мессерер, характерной актрисе театра имени Ермоловой. Но самой яркой звездой в семье Мессерер считали их сестру Суламифь Михайловну, прекрасную балерину Большого театра. Именно она первой рассмотрела в Майе огромный талант танцовщицы и взяла ее под опеку. Уже в четыре года дочь Рахиль, маленькая Майя станцевала дома весь детский балет «Красная Шапочка» (на музыку Дрига). Причем, одна освоила и представила все роли спектакля – Красной Шапочки, Волка, Бабушки. И Суламифь сразу взяла девочку танцевать на балетные утренники в Московский мюзик-холл.
Ох, Майя, Майя… Забившись в деревянный угол на верхних нарах в бараке, Рахиль Михайловна вспомнила, как в конце двадцатых годов она неожиданно потеряла дочь. Выбежав на бульвар, она увидела большую толпу, которая аплодировала ее дочери. Оказывается, Майя услышала по радиодинамику свой любимый вальс Делиба (из балета «Коппелия»), не выдержала и стала танцевать под знакомые звуки, вытянувшись на носочках… Рахиль Михайловна решила сохранить башмачки, в которых впервые «публично» танцевала ее трехлетняя дочурка, и спрятала их в комод. Пройдут года, она вернется домой в Москву, откроет ящик и найдет в нем эти башмачки, в которых носки были протерты до дыр. И прижмет их к щекам, и впервые заплачет от счастья. Ее дочь Майя к тому времени станет артисткой Большого театра Союза ССР, покорит всех в спектаклях «Лебединое озеро» П.Чайковского, «Умирающий лебедь» К. Сен-Санса.
Когда Рахиль Михайловну арестовали, Майе было тринадцать лет. Волшебный мир балета уже вошел в ее жизнь. И Рахиль Михайловна часто вспоминала в Карлаге, как впервые приехала с дочерью к своему мужу на остров Шпицберген. Михаил Плисецкий был поражен талантом своей дочери. И за великолепные танцы он, шутя, подарил ей весь архипелаг вместе с Полярной звездой. В то время Михаил Плисецкий был консулом и главой советской угольной концессии на Шпицбергене. Как раз во Дворце культуры угольщиков Майя исполнила первую на сцене роль Русалочки из оперы «Русалка» в самодеятельном спектакле.
Как они были счастливы в то время! Посмотрев свою дочь в спектакле, Михаил сказал Рахиль:
– Милая Ра, надо Майю отдавать в Московское хореографическое училище. Иначе здесь, на Шпицбергене, ее талант замерзнет.
Да и сама Рахиль понимала, что талант – не пустой звук, и если им не заниматься всерьез, не будет песни. И когда семья вернулась в Москву, то Рахиль сразу бросилась с дочерью в хореографическое училище Большого театра. И ее девочка выдержала жесткие условия конкурса и стала учиться в классе Елизаветы Павловны Гердт, прекрасной балерины академического плана.
Все складывалось в их семье удачно до тех пор, пока в 1937 году не арестовали мужа Рахиль Михаила Плисецкого как врага народа. С тех пор начались черные дни. Вскоре мужа расстреляли, а ее спровадили в Бутырку.
Прощаясь с родными, Рахиль попросила старшую сестру Суламифь Михайловну Мессерер взять Майю к себе на воспитание. И в первом же письме из Москвы, которое Ра получает еще в Бутырке, Суламифь сообщает, что Майя с самозабвенным упорством постигает прекрасную и трудную науку танца. Конечно, безумно скучает по матери, но ее тоску захлестывают занятия, она, кажется, живет в другом мире. Помогает Майе и ее дядя Асаф Михайлович Мессерер, которого в то время критики по праву называли первым классическим танцовщиком советского балета. Он был ведущим солистом Большого театра, в начале тридцатых годов вместе с Суламифь они давали гастроли в ряде европейских стран, являясь первыми «полпредами» советского балета за рубежом.