— Ладно, согласен, скорей всего к этому он не причастен. В общем, Юля не выдержала всего этого напряжения. Мы с ней поделили детей, Ростик остался со мной, а дочь она взяла себе. Вот, собственно, и все. Полагаю, всякие разные подробности тебе не нужны.
— Подробности, как раз самое интересное в таких делах, — усмехнулся Герман Владимирович. — Но я наступлю на горло своего любопытства и не стану больше тебя расспрашивать. Ладно, пойду, я еще со Святославом не говорил. Ты видел его спутницу?
— Еще нет.
— Тогда поспеши. Такие красавицы встречаются не часто. Хотя я за свою жизнь перевидал немало женщин в самых разных странах.
— Насколько мне известно, ты их не только видел, — насмешливо улыбнулся Алексей.
Герман Владимирович погрозил ему пальцем.
— Не забывай, что благодаря этому моему любопытству ты и появился на свет. Но спутница Святослава не только красавица, но и знаменитая актриса — Соланж Жобер.
— Это та, что играла в фильме Святослава «Свет и тени», — удивился Алексей.
— Рад, что ты следишь за его творчеством.
— Мне понравился его фильм и игра этой Жобер. Женщин Святослав умеет выбирать и на роли и для жизни.
— Ты прав, в этом ему не откажешь. Я пойду. Надо пообщаться с ним и с его звездой.
Герман Владимирович махнул на прощание сыну рукой и вышел из комнаты. Азаров проводил его задумчивым взглядом. Все же хорошо, что он эти дни проведет в кампании с отцом. А вот все остальное скорее плохо. А, впрочем, время покажет. Вдруг все обойдется. Хотя в такое верится с трудом.
Герман Владимирович рассматривал Святослава, которого не видел более пяти лет. Но его взгляд то и дело сам собой перескакивал на подругу сына. Не смотреть на нее было выше сил. Ее нельзя было назвать супер красавицей, но она была наделена какой-то невообразимой женской привлекательностью, которая действовала на окружающих даже сильней любой красоты.
Они сидели в Каминном зале — в небольшой уютной гостиной возле камина, каждый держал в руках бокал с вином.
— Рад тебя видеть, папа, — говорил Святослав. — Знаешь, сколько живу, столько убеждаюсь — не бывает плохого без хорошего.
— О чем ты? — поинтересовался Герман Владимирович.
— Если бы не этот чертов вирус, не эта ужасная пандемия, мы бы с Соланж бог знает, когда приехали в Россию. У нас были другие планы.
— Что за планы можно узнать?
— Я должен был запускать новый проект в Голливуде. Одна кинокомпания уже выделила на него деньги.
— И что за проект?
Святослав пренебрежительно махнул рукой.
— Сейчас нет даже смысла говорить, видя, что творится в мире. Я даже рад, что он не выгорел. С точки зрения сегодняшнего дня это выглядит какой-то безграничной глупостью. Ты так не думаешь? — обратился Святослав к Соланж. — Она должна была играть главная роль, — пояснил он отцу.
— Мне жаль, что я не сыграю эту роль, — произнесла Соланж, делая маленький глоток из бокала. — Она не такая уж и плохая. Хотя, возможно, ты и прав, все это выглядит сегодня немного нелепо. Знаете, Герман Владимирович, — она очень забавно произнесла имя и отчества Ратманова-старшего, — ваш сын — прекрасный режиссер.
— Я старался, — улыбнулся Герман Владимирович. — Хотя, что он будет режиссером, признаюсь, в тот момент я не думал, было как-то не до этого.
Все дружно засмеялись.
— У вас прекрасный английский, — отметила Соланж. — Где вы так хорошо научились говорить?
— Я провел в Штатах по работе несколько лет.
Герман Владимирович и Святослав переглянулись. В их семье на эту тему обычно не распространялись; в молодые годы Ратманов-старший работал в Америке в качестве резидента разведки. Но то были давние дела, после которых было еще много всего.
— И где вы там работали? — с интересом спросила Соланж.
— Преимущественно в Вашингтоне и Нью-Йорке. Лучше расскажите, как вам в Москве?
— Она в восторге от Москвы, — ответил за нее Станислав. — Правда? — посмотрел он на женщину.
— О, да! Из-за этого мерзкого вируса я мало видела город. Но то, что успела посмотреть, это грандиозно. Даже этот дом впечатляет.
— Она нарекла дом Михаила новым Версалем, — заметил Святослав.
Герман Владимирович рассмеялся.
— Весьма меткое сравнение. Хотя все же надо быть справедливым, Версаль немного пороскошней.
— Совсем немного, — засмеялась француженка. — Это же жутко дорого строить такой дворец, одни налоги чего стоят.
— По-видимому, для Михаила они не представляют проблему, — усмехнулся Святослав.