Звонил отец. Его предложение было неожиданным и поначалу вызвало у Станислава несогласие — запираться в доме брата вместе с его домочадцами желания не было. Но он всегда быстро умел принимать решения и когда обстоятельства требовали — их кардинально менять. Поэтому через минуту уже согласился. В самом деле, при нынешних ужасных обстоятельствах это можно считать едва ли не оптимальным вариантом, едва ли не единственной гарантией спасения.
Святослав бросил телефон на стол и снова лег в кровать. Поцеловал Соланж. Так как она не отреагировала на его нежность, стал щекотать, зная, как сильно она боится щекотки.
Молодая женщина открыла глаза и резко оттолкнула Святослава.
— Что ты делаешь? — возмущенно закричала она на своем родном французском языке, хотя чаще всего они говорили с ней по-английски. Святослав знал его лучше.
— Надо вставать, важные новости.
— Что за новости? — удивилась Соланж уже по-английски.
— Только что звонил мой отец. Он предлагает нам сегодня отправиться пожить у моего старшего брата.
— Тот, который большой чиновник, — скривила губы Соланж — Терпеть не могу чиновников. Во Франции их мало кто любит.
— Я тоже не люблю. Но ситуация ухудшается с каждым днем. Оставаться в отеле небезопасно. А там мы будем в изоляции.
— То есть, на карантине, — уточнила Соланж. — Мы сбежали из Лос-Анжелеса, чтобы не оказаться в таком положении, а ты предлагаешь запереться здесь.
— Ты права, но другого выхода нет. Мы прилетели сюда, потому что еще недавно тут почти не было зараженных вирусом. А теперь их число каждый день резко увеличивается. Мой отец прав, медлить нельзя.
— И что мы там будем делать?
Святослав пожал плечами.
— Понятие не имею. Общаться с моими родственниками. Увидишь русских людей в разрезе.
— Это как? — не поняла Соланж.
— Не только какие они внешне, но и какие изнутри. Ты же этого хотела, сама говорила, что тебя очень интересует русский народ.
— А тебя мне недостаточно для изучения?
— Я нетипичный в этом плане человек.
— А твой брат и его близкие типичные?
Святослав задумался. Он поймал себя на том, что у него нет точного ответа на этот вроде бы не сложный вопрос.
— А знаешь, Соланж, мне самому любопытно это узнать. Я давно постоянно не живу в России и отчасти потерял с ней связь. Мне полезно хотя бы частично ее восстановить. И раз уж мы попали тут в ловушку, почему бы не воспользоваться ситуацией. Все равно мы не сможем гулять по городу, посещать театры и рестораны. Если, конечно, не хотим подхватить эту заразу.
— Значит, придется ехать, — упавшим голосом проговорила Соланж. — А как же переговоры по поводу твоего нового проекта?
— Сейчас не до переговоров, сейчас главное уцелеть. Переживем эту напасть, тогда и посмотрим, что к чему.
Соланж несколько секунд сидела молча.
— Ладно, иду укладывать чемодан. Через сколько выезжаем?
— Сначала позавтракаем в отеле, закажем такси и поедем. Не забудь одеть маску.
— Тогда таксист не увидит моей красоты, — улыбнулась молодая женщина. — Иду приводить себя в порядок.
Звонок отца застал Азарова на работе. Он взял трубку и удивился — тот давненько ему не звонил. В последнее время они вообще общались очень редко.
— Как ты поживаешь? — спросил Герман Владимирович.
— Спасибо, папа, очень не просто. Наверное, ты слышал, как нас прессуют, называют предателями.
— А что ты хотел, сам выбрал свой путь. Я внимательно слежу за всем, что ты делаешь, я считаю, что это полезная работа.
— В этом вопросе наши мнения сходятся, — насмешливо произнес Азаров.
— Понимаю, твою насмешку. Но я звоню по другому поводу. У тебя все здоровы?
— Слава богу, все.
— Это очень хорошо. Хочу предложить тебе возможность обезопасить свою семью.
— Улететь на Марс?
Герман Владимирович рассмеялся.
— Почти. Пережить эпидемию в доме Михаила.
От изумления Азаров на несколько мгновений даже потерял дар речи.
— Это такой способ поиздеваться надо мной? — спросил он.
— Леша, послушай, все крайне серьезно. Так серьезно при нашей жизни еще никогда не было. В его доме соберется вся наша семья, даже Святослав.
— Он приехал?
— Да. Думал, что здесь безопасней, чем в своей Америке. Но теперь здесь почти так же. Он тоже не любит Михаила, но согласился.
— У меня к Михаилу совсем другое отношение, чем у Святослава.
— Прекрасно понимаю. Но сейчас тот момент, когда главное — это уцелеть. Все остальное второстепенно, все это можно оставить на потом. Подумай о жене и детях.