– Бенджи? – спросила она и только потом оглянулась через плечо. – Что ты здесь делаешь?
Конечно, не на такой прием он рассчитывал. Он заставил себя улыбнуться.
– Хотел сделать тебе сюрприз в День святого Валентина. Я подумал, что, если у тебя нет планов, может быть, мы провели бы его вместе?
Слоан молчала, поэтому он откашлялся и продолжил:
– Я только сегодня прилетел из Японии, прямо сюда, потому что мне нужно с тобой поговорить.
– Ты не должен был приезжать, – ответила она, снова повернулась к багажнику и стала выгружать пакеты с продуктами. – Мы так не договаривались.
– Я знаю, но…
– Тебе лучше уйти. Прямо сейчас. Пожалуйста.
– Мы можем поговорить?
Он снова чувствовал себя ребенком, который торгуется с няней, и это его бесило. Он взрослый человек. Он успешный бизнесмен. Он миллиардер, в конце концов!
Тогда почему он опять ведет себя как мальчишка, влюбленный в старшеклассницу?
– Нет, – ответила Слоан.
Она резко выпрямилась, с размаху стукнулась головой о крышку багажника, пошатнулась и стала оседать на землю.
– Слоан!
Бенджи бросил букет и кинулся к ней. Он успел подхватить ее на руки.
– Я тебя держу!
Она была заметно тяжелее, чем полгода назад, когда он на руках нес ее в постель в пляжном домике. Неужели она не хотела его видеть, потому что стеснялась, что растолстела? Если бы она знала его лучше, то поняла бы, что это не имеет ни малейшего значения – она нравится ему всякой.
– Слоан! Милая, ты в порядке?
Она не отвечала.
Бенджи усадил ее на пассажирское место в ее машине, чтобы отвезти в больницу, потянул ремень безопасности и…
Он только теперь заметил ее увеличившийся живот.
– Слоан, ты… Неужели ты…
– Беременна? – слабо сказала она, открывая глаза и приложив руку к животу, желая убедиться, что не пострадала. – Да.
– Давно?
– Очень, – ответила она со смешком.
Бен молчал.
– Шесть месяцев, – призналась Слоан.
– Это… Я имею в виду… Я…
Бен чувствовал, что задыхается. Он сглотнул и с трудом выговорил:
– Это мой ребенок?
– У меня никого не было после развода, кроме тебя. Так что да, есть шанс, что это ты.
Глаза Бена сузились. Как она могла сейчас шутить? Она уже полгода вынашивает его ребенка и даже не удосужилась ему об этом сообщить.
– Ты вообще собиралась сказать мне?
– Честно? Понятия не имею!
Слоан рассмеялась. Но Бен понимал, что это защитная реакция, потому что в глазах ее стояли слезы. Она избегала его взгляда.
– Тогда на свадьбе ты ясно выразился, что дети – это не твое.
– Что ты…
Он запнулся, вспомнив разговор о его маленькой племяннице.
«Эви замечательный ребенок, но у меня нет желания вставать в три утра, чтобы менять подгузники».
– Я говорил гипотетически! В том смысле, что у меня нет планов немедленно заводить ребенка. А не в том, что я бессердечный ублюдок, который не захочет знать собственного малыша.
– Малышей, – поправила его Слоан.
– Малышей? – Бенджи показалось, что у него снова начал ломаться голос. Он откашлялся и попробовал еще раз: – У нас будут двойняшки?
Бенджи посмотрел на ее живот. От внезапной слабости у него закружилась голова.
– Нет. – Слоан потерла шишку на лбу и поморщилась. – У меня будут двойняшки. – Она вдруг вздрогнула и схватилась за живот. – Господи, что это? Надеюсь, что я еще не… Еще слишком рано! Что это?
Бенджи испуганно протянул руку, но остановился. Несмотря на бурный секс, который был у них полгода назад, дотронуться до ее живота внезапно показалось ему слишком интимным жестом, на который он не имел права.
– Я отвезу тебя к врачу.
Он пристегнул ее ремнем безопасности, потом потребовал ключи.
Она посмотрела на него так, словно хотела послать его к черту, но все-таки вытащила ключи из кармана и молча протянула ему.
Бенджи поднял цветы, которые так и валялись на тротуаре, и сел за руль.
– Это мне? – спросила она. По голосу было слышно, что она тронута.
– Да. На. – Он сунул ей помятый букет и процедил сквозь зубы: – С Днем святого Валентина!
– Мой любимый львиный зев, – прошептала она, зарывшись лицом в цветы. По ее лицу потекли слезы.
– Тебе больно?!
Он схватил ее за руку.
– Да, но я не потому плачу. – Слоан шмыгнула носом. – Это все дурацкие гормоны и… – Она снова всхлипнула. – Ты помнишь, что я люблю львиный зев!
Хотя Бен и был зол на нее, но не мог сдержать улыбку.
– Я помню о тебе все, Слоан. Как ни пытался забыть.
Эти слова причинили ей боль.
Гораздо большую, чем один из двойняшек, который решил потанцевать на ее мочевом пузыре.
Он пытался забыть ее. А она только о нем и могла думать, даже до того, как узнала, что беременна.