Попытавшись двинуться, была большая вероятность, что мишень будет поражена шаром с шипами или неуемным капралом Морковкой.
Ни один из противников не собирался сдаваться.
"Опусти ее, Валет. " — прошипел Двоеточие. — «Вряд ли они полезут на рожон.»
«Я не могу остановиться, Фред!»
Морковка в задумчивости посасывал костяшки пальцев. "Как вы думаете, сержант, это все происходит под заголовком 'минимум необходимой силы'? " — спросил он, выглядя по-настоящему обеспокоенным.
Валет представлял собой ужасающий размытый круг. Если вам доведется крутить на цепи шар с шипами, то единственный настоящий выбор — это сохранять движение. Стоять неподвижно — это интересная, но краткая демонстрация спирали в действии.
"Фред! Фред! Что мне делать? "
"Он еще дышит? " — спросил Двоеточие.
«Да-а… Я еще удерживаю.»
"Как по мне, так мало хорошего. " — сказал Двоеточие.
«Фре-э-э-э-д!»
Морковка, не размышляя, потянулся за пролетевшей как ракета утренней звездой и поймал ее за цепь. Затем он отшвырнул ее в стену, где та и вонзилась.
"Вы — мужчины там, в Доме Дозора. " — сказал Морковка.
— «А сейчас убирайтесь.»
Пятеро солдат двинулось прочь, с предосторожностью огибая поверженного капитана.
«Хорошо. А сейчас идите и доставьте Угольнолицего.»
«Э… он немного в плохом настроении, капрал.»
"Учитывая, что его приковали цепью к полу. " — отозвался другой стражник.
"Ну, а сейчас. " — сказал Морковка. — "Его необходимо немедленно его расковать. " Солдаты, шаркая ногами, закивали в ответ, возможно припомнив старую поговорку: "Соответствовать случаю — это хорошо [22].
"Я не буду просить вас сделать это, но могу только предложить вам хоть раз исчезнуть. " — сказал Морковка.
"Квирм — прекрасен в это время года. " — сказал, помогая ему, Двоеточие. — «У них есть цветочные часы.»
«Э… с тех пор, как вы упомянули об этом… я получил отпуск по болезни, буквально вот сейчас поднимаясь сюда.»
— сказал один из них.
"Я должен был предположить подобный исход, ибо вы слонялись тут и там. " — сказал Морковка.
Они исчезли, протиснувшись бочком, и так быстро, насколько позволяли приличия. Толпа не уделила им ни капли внимания. На мили вокруг царила тишина, люди глазели на Морковку.
"Хорошо. " — сказал Морковка. — «Осколок, возьмите людей, отправляйтесь и доставьте заключенного.»
"Не понимаю зачем… " — начал гном.
"Заткнитесь, вы, ужасное создание. " — сказал Осколок, пьянея от власти. Падение гильотины было почти осязаемо.
В толпе десятки узловатых рук разного размера сжимали разнообразное оружие, укрытое от нескромных взглядов. Все смотрели на Морковку.
Это было так странно, вспоминал позже Двоеточие. Все смотрели на Морковку.
Гаспод обнюхал фонарный столб.
"Как я погляжу, трехногий Шеп опять болен. " — сказал он. — «А старина Вилли Щенок вернулся в город.»
Для пса удачно расположенный фонарный столб — это общественный календарь.
"Где мы? " — спросила Любимица. След Скверного Оле Рона был едва ощутим. Его забивали многочисленные посторонние запахи.
"Где-то в Тенях. " — сказал Гаспод. — "Переулок Сладких Сердец, пахнет весьма похоже. " Он обнюхал землю. «Ах, он снова здесь, маленький…»
«Привет, Гаспод…»
Это был густой хриплый голос, сильно потрескивающий, доносившийся откуда-то из переулка.
«Это твоя подружка, Гаспод?»
Вслед словам раздался смех.
"А. " — сказал Гаспод. — «У-у. Привет, парни.»
Два пса появились из переулка. Они были громадными. Породу их было невозможно определить. Один был черно-смоляным и выглядел как питбультерьер, скрещенный с мясорубкой.
Другой… другой выглядел как пес, чье имя без сомнения было «Палач». Передние и задние когти отросли так сильно, что он обозревал мир из-за решетки из когтей. Он был также кривоногим, возможно сказать об этом кто-нибудь и осмелился, если бы не смертельный маневр с каждым осмелившимся это комментировать.
У Гаспода нервно подрагивал хвост.
«Это мои друзья: Черный Роджер и…»
"Палач. " — предположила Любимица.
«Как ты узнала?»
"Удачное предположение. " — сказала Любимица.
Два больших пса обежали вокруг них таким образом, что очутились с обоих боков. "Ну, ну. " — сказал Черный Роджер. — «И кто же это?»
"Любимица. " — сказала Любимица. — «… борзая.»
Двое псов алчно кружили вокруг них.
"Большой Фидо знает о ней? " — спросил Черный Роджер.
"Я только… " — начал Гаспод.
"Ну, тогда. " — сказал Черный Роджер. — «Полагаю, что ты хочешь пойти с нами. Сегодня вечером ночь Гильдии.»
"Конечно, конечно. " — сказал Гаспод. — «Никаких проблем.»
Я могла бы разумеется управиться с любым из них, подумала Любимица. Но не с обоими одновременно.
Быть оборотнем означало иметь проворство и силу челюстей, позволявшие быстро вскрыть яремную вену у человека.
Это был фокус ее отца, который всегда раздражал ее мать, особенно, когда тот проделывал его до еды. Но Любимица так и не смогла себя заставить это проделать. Она предпочитала вегетарианскую диету.
"Привет. " — сказал ей в ухо Палач.
"Ни о чем не беспокойся. " — провыл Гаспод. — «Я с Большим Фидо — у нас с ним родство душ.»
«Что ты собираешься делать? Спрятать свои когти? Я не подозревала, что псы на такое способны.»
"Нет же, у нас таких способностей нет. " — жалобно сказал Гаспод.
Псы выскальзывали из сумерек один за другим, в то время как Любимица и Гаспод были наполовину ведомы, наполовину сами шли тропинками, которые даже нельзя было назвать переулками, а скорее проходами между стенами. В конце-концов они очутились на открытой площадке, где не было ничего кроме большого фонаря, освещавшего соседние дома. В одном углу стояли огромные бочки, с обрывками одеял внутри. Перед ней стояло великое множество псов, нетерпеливо ожидая, у одних был только один глаз, у других только одно ухо, но все были покрыты шрамами и обладали крепкими зубами.
22
Она гласит: «Тот, кто приковал цепью тролля, в особенности пользуясь ситуацией, чтобы обмотать несколько раз сапог, и должен быть тем, кто его вновь раскует.»