— Хомут, Егор Иванович, почему не снял?
А он, бедняга, слова вымолвить не может, так растрясла его кобыленка.
Отдышался и говорит:
— На станции шатался подозрительный человек. Махоркой рабочих угощал, о дороге на сланцы спрашивал, а сейчас подался в лес.
Выпалил он это одним духом и глядит на меня, желая узнать, какое впечатление произвело его сообщение.
Заметив, что я не слишком поражен, он сразу как-то обмяк, изменился в лице и дрогнувшим голосом спросил:
— Значит, не верите, товарищ Споткай, что это — шпион?
А как поверить, когда в его сообщении не было ничего такого, за что можно уцепиться. Мало ли на станции за день перебывает незнакомых людей, и разве обязательно все они должны быть нарушителями границы? В то же время, зная обидчивый характер Егора Ивановича, мне не хотелось огорчать старика. Отвел его в сторону, спрашиваю:
— Вы твердо, Егор Иванович, уверены, что неизвестный — шпион?
— А я бы иначе к вам не приехал.
— А какие у вас имеются к этому основания? Из чего вы, Егор Иванович, заключили, что неизвестный подозрителен?
— Как из чего? — вспылил он. — За сезонника себя выдавал, с плотничьим топором шляется, махорку курит, а цыгарки вертеть не умеет...
Смешно мне тут стало... Да я сам иногда махорку курю, а цыгарки крутить так и не научился.
— Маловато этого, — говорю ему, — чтобы человека занести в подозрительные. Может быть, что-нибудь еще посущественнее заметил?
Подумал он немного, потом и говорит:
— Ногти у него уж больно аккуратные. У лесорубов под ногтями всегда великий пост, а у него десять ногтей — и ни одного ломаного...
„Вот это, — думаю, — другое дело. С ногтей бы ты, Егор Иванович, и начинал... А то дуришь голову цыгарками. При аккуратных ногтях и „козья ножка“ иное значение приобретает. Лесные рабочие последние ногти норовят обломать, чтобы работать не мешали, а тут ни одного калеченого. Липовый, значит, он сезонник“.
Прошу старика рассказать подробнее.
Оказывается, утром на станции появился неизвестный, запросто подошел к грузчикам и стал расспрашивать, как они зарабатывают, где живут, как их кормят. Когда его спросили, для чего все это ему нужно, он ответил, что идет на сланцевые рудники наниматься на работу. Объяснение вполне удовлетворило рабочих. Они охотно отвечали на его вопросы, давали советы, — словом, каждый по-своему старался помочь человеку. Некоторые, желая помочь ему поскорее устроиться на работу, давали еще адреса своих родных, работавших на рудниках.
Не внушал подозрений и вид неизвестного. Он был одет в старое, вытертое полупальто из грубой крестьянской материи, в черную засаленную рубаху и заношенные с заплатками на коленях брюки из чортовой кожи. За кушаком блестел острый плотничий топор, за плечами болталась холщевая сумка. Словом, по внешнему виду неизвестный ничем не отличался от лесных рабочих, которые, уходя из деревни, надевают на себя все, что ни есть плохого, — в лесу сойдет.
Неизвестный угощал рабочих махоркой. Подошел Егор Иванович, плотник и его попотчевал табаком.
Во время разговора с лесником неизвестный, показывая на только что привезенные из леса сырые бревна, как бы между прочим заметил:
— Сыро тут у вас. Болот, что ли, много в лесу?
— А, здесь всего хватает, — уклончиво ответил Егор Иванович и отошел от любознательного пришельца.
Около часа толкался плотник на станции, поджидая поезда, чтобы доехать до рудника. Но потом решил итти пешком. Расспросив о ближайшей дороге, он еще раз угостил рабочих махоркой, сердечно простился с ними и вышел на шоссе.
За семафором он свернул с дороги и шмыгнул в лес.
Егор Иванович с подводой постоял на перекрестке (мало ли зачем может заскочить человек в лес), ожидая, когда незнакомец, выйдет из лесу, но время шло, а он все не появлялся. Заподозрев неладное, Егор Иванович распряг свою кобылу и поскакал на заставу.
— А, главное, ногти, товарищ Споткай... Ногти... Ни у одного рабочего не видел я таких ногтей, — таинственно поглядывая по сторонам, дудел лесник. Мое молчание он принял за колебание и старался убедить меня в основательности своих подозрений. А я, слушая его, думал, кого из бойцов послать на розыски неизвестного. Остановился на Вишневецком, портрет которого вы сегодня видели в нашем ленинском уголке. Замечательный боец, в колхозе председателем сейчас работает и, пишут, неплохо. Он умеет распутать любой след.