*пучхимге – блюдо национальной кухни.
* * *
День за днем каждый раз все повторялось, все совершенно одинаковое, иного быть просто не могло. Вот и сегодня не стало исключением. Чонсу был близок к тому, чтобы заснуть прямо на месте, стоя в вагоне метро, ведь пришлось вставать рано, а он совсем не выспался… Куда уж тут бодрое настроение на целый день? Никакой кофе не поможет. Он с силой протер глаза, чтобы они не слипались совсем. И кто бы мог подумать, что у помощника, простого помощника секретаря так много работы? Нет, надо с этим что-то делать.
Вот и теперь. Станция Пхёндон, многочисленные пассажиры, солнце, не торопившееся просыпаться, гул автомобилей и свет фар… Привычная обстановка была и в офисе. Все носились с невообразимой скоростью по нескончаемым поручениям. Большой офисный принтер не знал покоя так же, как и все сотрудники, работая, не переставая, и тем самым издавая неимоверный шум, то и дело извещающий об очередном напечатанном листке однообразным сигналом. Было душно, несмотря на открытое окно, что никак не могло прибавить настроения.
– Опоздал, – бросил старший секретарь в сторону Чонсу, как только тот вошел.
– Только на три минуты…
Грозный взгляд секретаря Хон Сок Чжу в одно мгновение отбил все желание в дальнейшем оправдании.
– Извините, Хон-сонбэним*.
– Уже лучше. Теперь спускайся в отдел кадров, возьми договоры номер…
Дальнейший столбик цифр и названий с первого раза запомнить обычному человеку было невозможно, поэтому Чонсу уже давно привык к своему маленькому блокноту, где коротко записывал все требуемое и то, что просто могло пригодиться. Обычное начало дня, ничего нового. Если только другая марка кофе, потому что традиционная, любимая господином Кангом, закончилась в ближайшем магазине, что в принципе не помешало сделать выговор Чонсу и повторно отправить его за кофе, учитывая при этом ограничения во времени.
Может, Минкё был прав, советуя оставить эту работу, думал по дороге обратно Ким Чонсу. Еще немного и эта работа его доведет до… А, собственно, до чего она может довести? С такой мыслью Чонсу остановился на полной скорости, сильно пошатнувшись при этом. Уж точно не к хорошей подготовке к вступительным экзаменам.
Далее все было как обычно, как всегда и бывало, и Чонсу казалось, что он жил так всю свою жизнь, скучную и однообразную, спеша выполнить любое задание и страшась постучаться в дверь кабинета самого Канга, человека довольно приятного на вид, но имеющего чертовски неприятный характер, который он не стеснялся показать при каждом удобном случае, если его что-то не устраивало, а не устраивало его многое.
– Давай еще, – сказал Чонсу, сидя за барной стойкой, куда он притащился где-то за полночь.
– Может, тебе уже хватит? – ненастойчиво поинтересовался Окхи, смена которого выпала именно на сегодня.
– Не-а, – помотал головой парень. – Наливай.
Повинуясь заказу клиента, Окхи уже в который раз наполнил вместительный стакан сочжу, ведь дружеский совет денег никогда не принесет, да и не послушает этих советов сидящий за стойкой уставший до безобразия этот клиент. Несмотря на поздний час народу в баре еще хватало, а табачный дым затруднял рассеивание электрического света ламп, в результате чего в помещении царил полумрак.
– Ты сегодня один, без своего знакомого? – поинтересовался Окхи, вернувшись от очередного клиента.
– Да, о-один, – Чонсу зевнул. – Тот знакомый далеко. Уехал он. Отдыхает себе, наверное, там. Не то, что я тут.
Больших трудов и стараний он от Минкё не ожидал и представлял его непременно отрывающимся где-то в одном из клубов Нью-Йорка, беззаботным и нисколько не изменившимся.
– Тяжело приходится, да? – бармен сочувственно посмотрел на Чонсу.
– Нормально… сойдет.
– Точно? Ты поэтому сюда зашел так поздно?
Чонсу отпил немного из своего стакана, отставил его, подпер голову рукой.
– Вообще-то… устал. Надоело все.
– Отдыха не дают?
– Ага.
Чонсу вспомнил, как однажды был вынужден оставаться до поздней ночи, когда на подходе было уже следующее утро, всего лишь потому, что должен был систематизировать документы, отчеты и прочую бумажную ерунду, которую он и не запомнил, да и запоминать не хотел. Тогда он и домой решил не возвращаться, проведя несколько часов в этом самом баре, благо, он закрывался только утром, работая всю ночь. И все эти старания были всего лишь из-за того, что Канг, человек не последний в кругах юриспруденции, пообещал ему написать рекомендательное письмо. Только оно напрямую зависело от результатов его работы, весьма занудной и нелегкой, надо сказать. Слова «старание и терпение» перестали быть стимулом для него уже через несколько дней. Оставались только «привычка и полное подчинение».