Так как же?
Как натянуть без притирочки наше привычно-наглядное на этот совершенно невообразимый мир? Мир, который даже математически в миллиарды миллиардов раз отличается от мира привычного, нашего.
В микромире материя пребывает в каком-то невообразимом с точки зрения наших привычных понятий состоянии. Это нечто среднее между волной и частицей, но среднее тоже в каком-то невообразимом для нас смысле. А вот чтобы «вообразить» конкретней — нужно гораздо лучше «увидеть», то есть нужны познавательные сети с гораздо более узкой улавливающей ячейкой. Проще говоря, нужен гораздо более высокий уровень эксперимента. Возможно, это позволит ввести какие-то более удобные величины для описания микромира, а возможно и станет окончательно ясно — почему лучше так и оставить его, «старое доброе» уравнение Шредингера.
Ведь мы прекрасно знаем сейчас, почему единственно приемлемо статистически-вероятностное описание молекулярного уровня. Просто совершенно бессмысленно лезть в молекулярный броуновский хаос с более наглядными механическими законами Ньютона.
А сейчас сформулируем основную идею, которую необходимо провести в дальнейшем. Обозначим ее предельно четко.
Два разных уровня (по сути, два разных Мира в миниатюре) внешне могут выглядеть совершенно по-разному, математическая запись их физических законов может выглядеть совершенно неузнаваемо, но при этом основополагающий фундамент у них общий.
Ведь даже и в нашем привычном Мире имеется два столь же контрастных примера.
Твердое тело и волна.
Просто мы их видим глазами, мы к ним привыкли. Их колоссальное различие нас совершенно не удивляет. Но для описания движения твердых тел мы применяем законы Ньютона, а вот применение законов этих к описанию волны заведет неминуемо в непролазные дебри.
Нас спасают глаза.
Используя привычные наглядные образы, мы находим другие, более удобные подходы, вводим более удобные величины для описания (амплитуда, период, длина волны) вместо массы, импульса и т. д.
Но справедливы ли для волны законы Ньютона?
Безусловно!
Справедливы ли для твердого тела законы волны?
Безусловно! Просто волновые эффекты для твердых тел в нашем привычном мире ничтожно малы, мы их просто не замечаем. И гениальная догадка Луи Де-Бройля тому подтверждение.
Отсюда тот же вывод. У твердого тела и волны единый физический фундамент, но для описания их свойств математически мы находим наиболее удобное «преломление» этого фундамента. В результате этого на выходе математические описания различаются до неузнаваемости.
Вот только представим себе, что мы живем в мире исключительно твердых тел, и волн никогда не видели. А потом случайно обнаружили, но не глазами, а какими-то «привычными» приборами на основе массы и импульса… Наверняка! — наверняка бы возникли психологические трудности аналогичные нынешним, «квантовомеханическим».
Или вот еще один пример.
Мир скоростей.
При движении с релятивистскими (околосветовыми) скоростями у нас нет отдельно энергии и импульса. Обе величины естественно объединяются в одну, характеризуемую математически тензором энергии-импульса. Но ведь общие законы одни, основополагающий фундамент тот же! — мир обычных скоростей есть лишь частный случай мира скоростей релятивистских.
Просто и здесь своеобразное преломление единого фундамента в нашей обычной реальности приводит вот к такому расщеплению — расщеплению одной физической величины на две практически самостоятельные.
И вот сегодня, благодаря развитию научного знания, мы знаем, что никакого принципиального различия между двумя прежними принципиальными разностями материального Мира нет. По современным представлениям вещество и поле есть единая взаимопревращаемая субстанция. И название у этой единой субстанции имеется общее: «вакуум».
И мы, опять же, видим некий основополагающий фундамент, преломление которого в нашем привычном мире приводит к расщеплению материи практически на две самостоятельные субстанции.
Единством фундамента Материального мира гениально воспользо-вался Поль Дирак, когда выстроил полевой лагранжиан всего лишь по аналогии с «привычным», классическим. Фактически он только добавил в него сначала квантовость («обычным» энергии и импульсу сопоставив операторный вид), а затем и релятивизм (перейдя из обычного евклидова пространства в четырехмерное пространство-время Минковского). И что же на выходе? А на выходе получились результаты великолепно согласующиеся с опытом! — и даже предвосхищая многие великие открытия (позитрон, античастицы и т. д.)…
Этим чудесным подтверждением единства фундамента материально-го Мира Дирак дал теоретикам в руки превосходный универсальнейший инструмент, благодаря которому его многочисленные последователи добрались уже и до кварков с глюонами.
Но оставим на этом физику, пусть специалисты-ученые и дальше вдохновенно штурмуют глубины материи. Продолжим идею единства фундамента вширь. Предположим теперь, что уже вся доступная нам Реальность, Мир материальный плюс Мир духовный зиждется на некоем едином основополагающем фундаменте.
Итак, совершим дерзновенно переход мысли, перебросим воздушный мосток на невидимый призрачный берег.
Глава пятая Эмпиристика чувств
В куда более привычном для нас материальном Мире есть исследовательские приборы, которые мы можем использовать как некий критерий истины в научном познании. Вначале это были приборы природные, предоставленные нам Свыше, т. е. глаза, уши, руки… Они вполне удовлетворяли нас многие тысячи лет, и лишь взрывное развитие науки в последние столетия потребовало новых и новых. Мы изобрели, изготовили научные приборы, позволившие заглянуть в окружающий Мир намного дальше, но при этом еще какое-то время схема познания оставалась прежней: сначала обнаружить, «разглядеть и ощупать» — пускай теперь при помощи приборов — и только потом объяснить.
И лишь в прошлом столетии стало иначе, появились научные открытия иного рода. Вначале это были единичные открытия, их даже назвали особо в литературном смысле, назвали открытиями на «кончике пера». Назвали особо, и это не удивительно, они ведь так восхищали, наполняя верой в безграничные возможности разума…
Но в наше время положение вещей стало скорей обратным. В наше время уже теория сплошь и рядом опережает эксперимент. То есть, мы вначале мы решаем какую-то абстрактную теоретическую задачу, заглядываем «кончиком пера» на любые расстояния, на самые далекие уровни материи, и лишь потом, нимало не изумляясь при этом! — находим экспериментальное подтверждение.
Почему так?
Потому что и здесь наблюдается своеобразный изворот наизнанку прежней ситуации. Теперь уже не приборы опережают существующий теоретический уровень познания, а наоборот. И происходит это потому именно, что в теории так плодотворно используется самое общее свойство материального Мира — единство его основополагающего фундамента. Ведь даже заглядывая на самый далекий на сегодняшний день нижний уровень материи (кварковый уровень) мы используем «привычные» для нас аналогии, резиновый жгут и струна, например.
Итак, отметим еще раз необходимое.
Единство фундамента материального Мира позволяет использовать самые общие законы, проводить обобщающие аналогии далеко за пределами возможностей сегодняшних приборов.
Но вот каких-либо материальных приборов, позволяющих заглянуть в Мир иной у нас нет. И неизвестно, появятся ли они хоть когда-либо в будущем. Но у нас есть душа и ее чувства, есть годы и жизненный опыт, есть опыт минувших столетий и руководства по жизни, записанные в Книгах.