И вот раскололось небо. Лица солдат посветлели. В воздух полетели шапки.
— Ура! Началось!
— Вот дает, вот дает, товарищ комиссар! — обращаясь к Андрею и указывая на работу тяжелой эрэсовской установки говорил ветеран дивизии, сибиряк Лесных. Андрей разговаривал с ним вчера после собрания партактива.
— Как настроение во взводе?
Он не услышал вопроса, но понял по губам, показал большой палец и улыбнулся. Глаза его сказали: «Дождались этого дня. Теперь тряхнем...»
Минут десять в траншее никто не говорил, да если бы и заговорил, то его бы не расслышали. Все молчали и не без гордости слушали грозную музыку советской артиллерии. После первого мощного огневого налета накал артогня несколько ослабел. Этот момент и был использован для поднятия боевого духа. Митинг открыл лейтенант Кувшинов.
— Сейчас главное — натиск и огонь. Порядок наведи, не ожидай ни секунды, рвись дальше и не отставай от товарища! Врывайтесь в следующую траншею. Повторяю, ни в коем случае нигде не задерживаться! Только вперед! Сомнений никаких. Враг не выдержит.
Слово взял рядовой Ветров:
— Братцы! Мне приходилось не раз ходить в атаку со своим полком. И ни разу псы-идолы не выдерживали удара нашего! Сегодня будем бить вояк Антонеску. Немецкие фашисты их пригнали вон на те горы, — он кивнул в сторону противника. — Сами они никогда бы не пришли сюда. Они боятся нас. Фрицев били, а этих и бить по-настоящему не придется. Смажут пятки... Понятно, поначалу поддадим. Без этого нельзя. Это уже само собою... Конечно, ухо надо постоянно востро держать. Гранаты приберегать. Танки могут появиться, встретить придется. Вот такие у меня мыслишки.
Несколько слов сказал и начподив:
— Что касается врага, то очень меткую характеристику дал Ветров.
— На это он у нас мастак...
— Мастер! И голову фашисту открутит, и словцо ввернет такое, аж закачаешься!
— Вот и я об этом говорю, — продолжил начподив. — И очень правильно он сказал о том, что на всю катушку вперед жать надо...
— За этим дело не встанет! Посмотрите. Жиманем так жиманем!
— Очень хорошо! Ветров, старый наш моряк, очень правильно сказал и о том, что надо ухо держать востро, и о гранатах тоже... Учтите, румын подпирать будут немцы. Станут отчаянно контратаковать. Поэтому важно умело их встречать, перемалывать и упорно идти вперед. Вообще, километров на пятнадцать продвинуться сегодня нам надо!
— Постараемся, постараемся, товарищ старший батальонный комиссар, — посыпались отовсюду возгласы.
На этом и закончился митинг.
Через минуту раздалась команда лейтенанта Кувшинова:
— Цепью, ползком, интервал — пять метров, вперед, за мной!
Под прикрытием артиллерийского огня гвардия начала выдвижение на исходные позиции для атаки.
Часам к восьми Андрей с Виктором Куликовым возвратился на КП Осечкова. Туман стал рассеиваться. Начали просматриваться вершины Клетских высот. В районе переднего края врага поднимались столбы земли, дыма и огня. А мощь артиллерийского удара нарастала: вступали в дело крупнокалиберные системы.
В небо взвились красные ракеты — сигнал к наступлению. С НП командира полка начподив хорошо видел, как гвардейцы дружно поднялись в атаку. Траншея гитлеровцев, похожая на притаившуюся гадюку, продолжала неистово содрогаться от разрывов. Цепи гвардейцев стремительно приближались к ней.
Продуманная до деталей предварительная подготовка, глубокая разведка противника, стремительный рывок в начале атаки сделали наступление успешным. Гвардия по всему фронту дивизии неудержимо рвалась вперед. У второй траншеи уже бушевал перенесенный сюда вал артогня. По-прежнему левофланговые подразделения Осечкова были впереди. Не желая отдавать первенства, они снова почти вплотную приблизились к огневому валу, и опять же очень точно артиллеристы перенесли огонь обороны противника.
Начподив с радостью увидел, что и часть второй траншеи врага занята! Уцелевшие румыны не выдерживали натиска гвардии и, не принимая боя центрального и левофлангового полков, беспорядочно отходили. Оставив позади Клетские возвышенности и вторую траншею, батальоны дивизии увеличили темп. Наращивая удары, они устремились теперь к артиллерийским позициям противника.
В это время командарм через боевые порядки наступающей дивизии Хлебова ввел в прорыв конный гвардейский корпус.
Полыхнуло на ветру боевое знамя. Молниями засверкали выхваченные из ножен клинки. Черными тенями реяли на скаку кавалерийские бурки.
Вот конная лавина поравнялась с резервным батальоном Осечкова. В воздух взлетели солдатские шапки: