Майор молча отошел в угол блиндажа и подытожил разговор:
— К утру чтобы «язык» был, и обязательно в офицерском звании. Если не уверены в успехе, тогда вы, Гус, лично возглавьте группу. Если и у вас не получится, начальник разведки пусть сам идет.
— «Язык» будет, товарищ майор! За это я головой ручаюсь, — уже на ходу ответил Гус. И сказал он это так уверенно, что сомневаться не приходилось.
— Сам пойдет, — глядя ему вслед, сказал, улыбаясь, начальник штаба, — и без «языка» не вернется!
Михаил Михайлович оказался прав. Никому не доверил Гус этого поручения...
2. В штабе врага
«Шею мне намылили справедливо, ничего не скажешь! — размышлял взвинченный проработкой Гус. И вдруг улыбнулся, вспомнив слова начальника штаба, сказанные напоследок: «Повторяю, «языка» в офицерском звании. Да не притащите какого-нибудь интенданта зажиревшего!» — Задачка! Сам выполню. Никому поручать не буду. Кого взять с собой? — продолжал рассуждать Гус, возвращаясь в роту. — Возьму-ка я двух помкомвзводов и «дочь роты». Ведь допрашивать придется еще там, на территории врага. Нужна переводчица. Но вот загвоздка...» — и Гус с досадой вспомнил о недавнем случае.
...Вечерело. Было тихо. Солнце медленно погружалось в розовую дымку горизонта. На изгибе балки, что неподалеку от блиндажной роты, куда не так давно перебрались разведчики, Гус встретил Тоню Ильиченкову. Она с тремя матросами своего отделения возвращалась с передовой. Командир роты остановил ее, поинтересовался результатами дневного наблюдения. Тоня отпустила матросов, разрешив им после чистки оружия ложиться отдыхать. Сама же подошла ближе и начала докладывать.
Петру Гусу Тоня приглянулась еще при первой их встрече. По мере того как он открывал все новые и новые привлекательные черты в характере девушки, эта симпатия незаметно для него переросла в любовь. Правда, своих чувств Гус старался не показать. К тому же он не мог не заметить, что юная разведчица пришлась по сердцу всем без исключения молодым воинам его роты.
Тоня за короткое время зарекомендовала себя решительной и очень серьезной девушкой. Отношение у нее ко всем было ровное. Она шутила, смеялась, для каждого находила доброе слово. И не случайно вскоре матросы стали называть ее «дочь роты».
Но, как ни старался Гус подальше запрятать свои чувства к Тоне, это ему удавалось плохо. И понятно — отношение к ней ротного девушка заметила, хотя делала вид, что ничего не знает и ни о чем не догадывается.
Дважды случалось Гусу поздним вечером возвращаться с передовой с Тоней. Говорили о многом, но только он пробовал осторожненько чуть дольше задержать ее руку, когда помогал перепрыгнуть воронку или канаву, она настораживалась и замолкала.
Сегодня у Тони было отличное настроение. Рассказывая о том, что видела у гитлеровцев, она часто улыбалась, а ее искрящиеся сине-серые глаза из-под длинных ресниц весело смотрели на собеседника. В этот предвечерний час девушка окончательно пленила его. Чувства к ней настолько переполнили его сердце, что закружилась голова. Он как в тумане слушал мелодичный голос. Ее губы магической силой манили к себе. Гус вдруг приблизился к Тоне, обнял ее своими сильными руками и крепко поцеловал в губы.
Девушка вскрикнула, резко рванулась и в следующую секунду со всего размаху влепила ему пощечину.
— Как вы посмели? — не сказала, а как-то странно выдавила из себя Тоня. Шапка ее валялась в снегу, волосы, подхваченные слабеньким ветерком, взлохматились.
Гус бросился поднимать ушанку, но Тоня опередила его, подняла шапку, резким, порывистым движением выпрямилась и уничтожающе посмотрела на Гуса.
— Никогда не ожидала от вас такого поступка! Считала серьезным человеком. Командир еще...
— Вы, вы... извините меня, Тоня...
— Я вам не Тоня, а сержант Ильиченкова! И чтобы это было последний раз! Я приехала сюда воевать! Во-е-вать! Понимаете?
— Да я же...
— Не объясняйтесь, пожалуйста.
Только теперь, осмотревшись кругом и никого не увидев, она оставила обескураженного, сгоравшего от стыда Гуса и пошла к блиндажу...
Это произошло несколько дней назад. Теперь, придя в роту, Гус первым делом вызвал к себе Ильиченкову. Сообщил ей о полученной задаче.
— Будет исполнено. Времени для подготовки правда, у меня маловато, ну что же, раз нужно — постараюсь, — сказала Тоня. Она поняла ротного так, что доставить «языка» в офицерском звании поручается ей. Поэтому и сказала, что лучше выполнять задачу с тремя разведчиками из ее отделения.
Гус не возражал, но разрешил взять не трех, а двух матросов. Он не сказал, что группу возглавит сам.