— Конечно. Жизнь продолжается, куда же ей деваться? Лучше позавтракай да поменьше размышляй обо всем этом.
— Не нравятся мне эти метеориты, — объявил Джон, садясь за стол. — Денек вчера был адский. Гравиметры разлаживаются, Палфри устраивают сеанс, я налакался виски без малейшего удовольствия, совершая длиннейший за все годы переход, и даже небо устраивает фокусы, а затем…
— В довершении всего появляюсь я, — докончил Джек. — Я понимаю, тебе это нелегко, но не забывай, я в полном праве быть здесь. Мы же обговорили все это вчера вечером.
— Ты обговорил, — сердито буркнул Джон. — Не вижу, как я могу обсудить что-нибудь с Кэт, когда ты торчишь тут.
— А что обсуждать? — Джек продолжал бодро есть.
Вилка Джона со стуком опустилась на тарелку. Несколько секунд он, ссутулившись, рассматривал ее, потом пристально с брезгливостью посмотрел на Кэт.
— Так как же? Ты уже взвесила все наши плюсы и минусы?
— Не смотри на меня так! — В голосе Кэт послышалась еле сдерживаемая ярость. — Ты хозяин дома и, если тебе не нравится присутствие Джека, почему ты не положишь этому конец?
— Почему? Да потому что сделать это можешь только ты. Он ведь так тебе и объяснил. Тебе достаточно сказать ему, чтобы он убрался, потому что ты предпочитаешь жить со мной. Что может быть легче?
— Но ты как будто стараешься сделать это трудным, — медленно проговорила Кэт. — Нарочно?
— Браво, Кэт! — ответил Джон, внезапно взяв себя в руки. — Мне нравится, как ты вывернула все наизнанку. Очень изящно.
Губы Кэт беззвучно зашевелились — она поднесла к ним тускло-зеленую чашечку кофе и бросила на него через ее край преувеличенно презрительный взгляд, точно он был ее соседом в классе. Странно, подумал Джек, что такая негативная эмоция, как гнев, делает ее лицо совсем юным.
Джон Бретон оттолкнул тарелку и встал.
— Извините, я вынужден вас оставить. Кто-то же тут должен работать.
— Ты едешь к себе в контору! — Кэт произнесла эти слова с возмущением.
— У меня дела… А к тому же вам двоим найдется, о чем поговорить.
Джек скрыл изумление. Или он не понимает, как близок к тому, что потеряет Кэт?
— А это обязательно? Почему на несколько дней не поручить все Хетти?
Джон нахмурился.
— Хетти? Какой Хетти?
— Хетти Колдер. Какой же еще?
У Джека вдруг похолодело в груди — таким недоуменным стало лицо Джона. Предположительно, этот мир должен был быть точным дубликатом того. И Джон Бретон должен был бы сразу понять, о какой Хетти Колдер идет речь.
— Ах, Хетти! Столько лет прошло, что я совсем забыл. Семь лет, как она умерла, если не все восемь.
— Как…
— Рак легких, если не ошибаюсь.
— Но я же видел ее всего неделю назад. Она была здорова… и все еще накручивает по две пачки в день.
— Может быть в твоем мире она предпочитает другие сигареты. — Джон Бретон пожал плечами, и Джека охватила ненависть к нему.
— Как странно! — произнесла Кэт голосом удивленного ребенка. — Только подумать, что эта смешная толстушка сейчас живет где-то, занимается своими делами и не подозревает, что мы уже были на ее похоронах, что она уже давно умерла.
Джек Бретон хотел было поправить Кэт, но смолчал, так как не сумел найти неопровержимых обоснований. Ведь если Кэт действительно жива, значит, Хетти действительно мертва — все это входило в условия эксперимента. Он отхлебнул горячий кофе, дивясь силе сожалений, которые вызвало воспоминание о некрасивом энергичном лице Хетти, выдувающей колбаску пепла из зажатой во рту сигареты.
— Я пошел одеться. — У двери Джон Бретон задержался, словно желая сказать еще что-то, но затем вышел из кухни, впервые оставив Кэт наедине с Джеком.
Воздух был теплым, призмы бледного солнечного света косо падали от занавешенных окон. Комнату заполнило вибрирующее безмолвие. Кэт упорно ковыряла вилкой в тарелке. Ее расстроенный вид никак не гармонировал с уютно-домашней обстановкой. Она достала сигарету и закурила. Бретон с такой силой ощущал рядом с собой ее всю, что даже, казалось, слышал шорох тлеющей бумаги и табака.
— Мне сдается, я прибыл как раз вовремя, — сказал он, наконец.
— Почему? — Она избегала его взгляда.
— Ты… и Джон готовы разойтись, верно?
— Ну, это слишком сильно сказано.
— Послушай, Кэт, — сказал он настойчиво. — Я же вижу. У нас с тобой так никогда не было.
Кэт все-таки посмотрела на него, и он уловил в ее глазах неуверенность.
— Да? Я не слишком хорошо разобрался во Временах А и Б. Но ведь до того вечера в парке вы с Джоном были одним человеком. Так?