— Хм, а если не магию, а псионику? — после некоторого раздумья задала вопрос она.
— И в чем разница? — хотел уже отмахнуться я, но она продолжила: — В направлении. Магия обычно это что-то внешнее, некая сила пропитывающая мир, а псионика идет изнутри, просто очередное свойство организма, вроде слуха или зрения. Горы так конечно не свернешь, но повлиять на окружающий мир можно с легкостью. Да и противоречий больших не дает.
— Интересная мысль, — я задумался, — а как будут выглядеть проявления этой силы?
— Изменения в животных и растениях, можно перенести часть свойств животных на растения или наоборот, усиления и ускорения в работе мышц, влияние на свойства материалов. То что я могу сделать в пробирке за пару недель волшебники того мира могут поправить просто приложив руки. На закрепление этих свойств уйдут месяцы работы, в отличии от моего способа, но похоже. Ну или размягчить камень и лепить из него как из глины. Я пару таких материалов знаю, прочитала пока дипломный делала.
Я подумал еще, идея была крайне заманчивой, в общих чертах совмещаясь с уже написанным, кроме небольшой малости.
— Это придется кусочек про эльфийку и капсулу убирать, а жалко, мне он понравился, — произнес я, всячески придумывая как бы его оставить.
— Мне тоже, тем более там обязательно должна быть романтическая история, — с придыханием произнесла Настя. Я с подозрением покосился на нее, — кхм, может ты свою тогда напишешь? — предложил я.
— Не, у меня скучно получится, вот, придумала, пусть эта эльфийка на самом деле пилот корабля-колониста, ее специально в анабиозе держали, чтобы потом чего нибудь доставить с орбиты, — она воодушевилась и вроде подпрыгивала от нетерпения. Она потянулась и продолжила: — И в версию о катастрофе укладывается. Колонистов высадили, а оборудование не успели, вот и просадка по технологиям. А теперь носитель опять с планетой пересекается и можно на него попасть, вот ее и размораживают.
— Так далеко по сюжету я не загадывал, у меня вообще плана не было, писал чего в голову приходило. Но твои идеи вообще крайне любопытны, я постараюсь включить их в рассказ, в том или ином виде, — сказал я, она просияла. Ее довольная мордашка просто лучится удовольствием от похвалы. В такие моменты становится заметно, что она несколько чужая. Я задумался об этом, а очнувшись, оборвал паузу: — Давай перекусим и попробуем.
Рассказ 3 + глава
Сейчас вечер, мы сидим у моего костра и я набрасываю эти строки. Этот поистине знаменательный день подходит к своему концу. Не часто в моей жизни выпадал столь богатый на события день, в течении которого я увидел и познал столько нового, такого, что более никому не доведется увидеть или ощутить. Подобные события как рождение мира, могут произойти лишь раз на всю вечность, более никогда не повторяясь, ни в большем, ни в малом, ни в отражениях. Причина этого — Эльфа сидит напротив меня и задумчиво смотрит в пляшущее пламя костра, жадно грызущего ветки и ласково обнимая дно котелка с кашей. Вечерние сумерки стремительно наступают, принося холод и влагу. Из глубин леса в поляне стремительно бегут тени, фантастически меня привычную картину мира на отрывки сказок и виденных когда-то образов. Наступает тишь и умиротворение, неугомонный стрекот кузнечиков сменяют звуки ночного леса. И потрескивание костра лишь ласкает слух и привносит покой, обещанием защиты от ночного холода. В котелке побулькивает похлебка, распространяя вокруг чарующий аромат подкопченного мяса. Отсветы костра широкими мазками проявляют из сгустившихся сумерек мою спутницу, мимолетно очерчивая ее фигуру и наполняя ее черты теплыми багровыми отсветами. Добавляя к ее красоте совершенную законченность в игре света и теней.
***
— Максим, ну где действие, шевеление? Они чего так и будут тупо сидеть и в костер пялится? — взорвалась Настя, — чего это за хоровод сонных мух.
— А тебе надо было прямо хвать эльфу за шкварник и на попону, полуэльфят делать, вот со всеми анатомическими подробностями? — подчеркнуто сердито отозвался я. Настя зарделась и съежилась. Я продолжил: — Ну можно конечно, но это несколько выходит за рамки моей задачи, так что либо набираешь и не бухтишь, или давай сюда планшет.
— Ладно, молчу, — она насупилась и приготовилась.
***
Следует рассказать о моменте нашей встречи. Она вышла из пещеры постоянно подхватывая слишком большую ей рубаху, одной рукой стягивая ворот, в который, казалось она вся смогла бы проскочить. В движении нижний край рубашки открывал прекрасные стройные ножки, с восхитительными круглыми коленями, идеальной формы. Этому восхитительному совершенству хотелось посветить поэму, воспеть и в прозе и в стихах совершенство, которое мне открылось на этой поляне. Второй рукой с тонкими нежными пальчиками она прикрывала от яркого солнца прекрасные васильковые глаза.