Уже не осознавая, что творю, выбежала из библиотеки, не волнуясь, что меня заметят. Через мгновение все будет кончено. Я не дам призвать армию!
Бегу наверх по лестнице. На самый верх, на крышу. Почему-то мне кажется, что крыша даст сил для последнего самого важного поступка, а внутри все разрывается от боли. Неужели Лайзел готов на такое пойти? Пусть даже ради спасения людей с даром, но это не оправдывает столь отвратный поступок. Ведь он жертвует невинными! Я не дам ему этого сделать. Пусть даже понимаю где-то глубоко внутри причину его выбора. Еще не поздно. Я смогу спасти и его. Он не запятнает свою душу. Образумится. Знаю. Поймет, что это не выход. Стоит искать другой способ помочь таким, как его сестра, как я и Энни.
Вышла на крышу. Холодно. Кожа покрылась мурашками, но я словно бы не чувствую этого. Решительно ступила вперед, с трудом балансируя на скользкой глиняной черепице. Свежий воздух очищает сознание. Теперь я спокойна. Знаю, что этот шаг освободит не только меня и Лайзела, но и целый мир. Договор между магом и демоном будет нарушен. Существо, которое я призвала будет навеки погублено в аду, впрочем, как и я. Грешникам-самоубийцам закрыт путь на небеса. И пусть. Главное — это сохранить мир.
Может инквизиторы не так уж и не правы, считая, что ведьмы несут зло. Мы действительно опасны своим даром. Нельзя чтобы демоны имели возможность приходить в наш мир, но… зажмурилась, вспоминая улыбку Энни и чувствуя слезы на щеках. Казнить это слишком жестоко. Надеюсь, Кафразу удастся создать специальные школы, где всех станут обучать. Хочу в это верить. Хочу, чтобы моя смерть не была напрасной.
Посмотрела вниз. Всего лишь шаг и все прекратится. Но как же больно оставлять мага. Простит ли он меня? Должен. Должен понять для чего я это делаю. Может только мое решение и приведет его обратно в чувства. Покажет, что сделка с демоном не выход. Или он рассердится? Не знаю. Пусть просто хотя бы изредка вспоминает обо мне. Хочется верить, что Лайзел любил. Правда полюбил меня. Не знаю. Слишком высока цена. Мне никогда не суждено узнать, чтобы нас с ним ждало. Смогли ли мы построить счастливую семью, когда его занимают столь хмурые страшные мысли. Нельзя ради пусть и великой цели, жертвовать другими. И если Лайзел не понимает… я остановлю его, в надежде, что он никогда больше не найдет себе еще ведьмы. Остановлю и предводителя демонов, чтобы он никогда не смог призвать своих ужасных существ!
Закрыла глаза, чувствуя, как из-под ресниц все еще текут слезы. Шаг. В лицо ударяет ветер, на мгновение, кажется, что взлетаю, а после падаю раненой птицей вниз, в пропасть…
Чьи-то крепкие руки подхватили меня у самой земли. Я… мы действительно летим. Демон! Он не даст мне так легко нарушить сделку. Даже умереть не смогу до тех пор, пока он не захочет. Больно. У меня даже нет возможности распоряжаться своей жизнью, как я того хочу.
Вырываюсь, дергаюсь, но его руки крепко держат. Знаю, что не упаду. Приземляемся за рекой, на другой стороне леса от особняка Лайзела. Демон осторожно ставит меня на землю, но не отпускает. Молчит. Я тоже. Холодно. В одной ночной сорочке и босая. Мысли вихрем крутятся в голове. Понимаю, что должна что-то сделать. Должна защитить мир от него. Но просто стою, не в силах что-либо сказать.
— Динара? — голос раздается совсем неожиданно, а в следующее мгновение он крепко прижимает к себе. Вырываюсь, но огромные кожистые крылья укрывают меня со всех сторон, не давая путей к отступлению. Так тепло… они закрывали от ветра.
— Выпусти, — прошу, понимая, что не смогу выбраться, пока он не пожелает отпустить.
— Зачем ты это сделала? — только сильнее прижал меня к своей груди. — Совсем голову потеряла?
— Это единственный способ. Ты не сможешь вечно спасать меня. Рано или поздно мне удастся…
— Глупая! — резко перебил. — Чего ты этим добьешься?
— Спасения. Моя смерть вернет тебя в ад, ты не сможешь призвать демонов.
— Я и не собираюсь.
— Не ври мне! — скривилась. — Хватит. Хоть раз прояви уважение, отнесись ко мне, как к человеку, а не вещи.
— А разве я не делаю этого?! — он внезапно встряхнул меня, словно бы желая привести в чувство. — Динара, когда же ты поймешь, что я уже давно не отношусь к тебе, как к вещи. Иначе бы не пошел спаса…
— Не начинай! — холодно перебила, не желая слушать его очередного вранья об Энни.