— Ладно, немного выпью за знакомство, — сдался Валериан, не захотевший существовать с Яной в параллельных реальностях, потому что и без этого смотрел на нее с подозрением.
— Видишь! Уже исправляешься! И хватит говорить мне «вы». Давай на «ты». Так комфортнее.
— Попробую.
Яна сбросила сабо и уселась на своей полке напротив Валериана в позе лотоса, с легкостью скрестив ноги.
— Так люблю путешествовать по железной дороге!.. Стук колес, укачивание, виды в окне… И самое главное — ты на земле. Если честно, боюсь летать.
— А плавать?
— Издеваешься? Плавать не боюсь, хотя сама плавать не умею. Но от Москвы до Питера как мы поплывем? Только любимая железная дорога. А ты? Ты чего-то боишься? Или не так спрошу. От чего собрался лечиться?
Валериан посмотрел на нее большими карими глазами.
— Ты мне тоже не ответила на этот вопрос.
— Мужчины вперед!
— Есть у меня одна особенность… — Валериан огляделся по сторонам, словно в купе мог быть кто-то еще, кроме них. — Налей еще шампанского.
— Ты скрытый алкоголик? — догадалась Яна, но шампанское налила. — Вообще-то наливает мужчина.
— Учту. Извини! Иногда на меня нападает такой приступ немотивированной агрессии, которую я в себе гашу, и она переходит в сильную тревогу, почти в панику.
— Знаешь, ты вот прямо рассказал мне про мое утро. Я почти до обеда все эти эмоции испытываю…
Яна оторвала от копченого цыпленка крылышко и захрустела.
— И еще, — добавил Валериан почти шепотом, — бывает, мне кажется, что за мной следят. Это всё.
Яна закатила глаза.
— Нервы… Да, нервы. Ну ничего, подлечишься, и все будет хорошо.
— Теперь твоя очередь.
— Моя? — словно невинный ребенок, округлила свои огромные голубые глаза Яна.
— С чем ты ложишься лечиться?
— Извини… Ну, я это… Я, ну, как… — искала Яна подходящую причину. — Вот — от боязни летать! — радостно нашла она.
— И это все?! — удивился Валериан.
— Мало? Говорят, это очень плохо лечится.
— У меня и немотивированность, и страхи, и паника, и мания преследования… А у тебя — боязнь летать самолетами? Это несправедливо! — не согласился парень.
— Считаешь, маловато? — обеспокоилась Яна. — Надо что-то еще накинуть? Что же, что же… Сексуальное расстройство!.. — внезапно даже для себя предположила Яна.
Валериан округлил глаза.
— Не знаю, что ты имеешь в виду, но на сексуальную маньячку ты не похожа. И я бы с таким признанием не рисковал. Еще не известно, какие методы лечения там практикуют при таком диагнозе.
— Точно! Ты — гений! Что же еще? Может, что вот я старею и схожу с ума. Хочу выглядеть пятнадцатилетней! Это же у многих женщин наблюдается?! — предположила Яна. — Я и заплакать могу вполне правдоподобно.
— Такие женщины обычно все время что-то делают с собой, что-то колют в лицо, в губы, увеличивают части тела, превращая себя в трансформеров, и ходят потом с мертвыми, анемичными лицами. Нет в тебе этого.
— Много ты понимаешь! Я тоже колола себе ботокс. Один раз. От морщин. Правда, деньги мне потом вернули — эффекта не было. Сказали, что меня даже ботокс не берет, — засмеялась Яна. — Хорошо, это не подойдет…
— Предлагаю анорексию, — сказал Валериан. — Ты очень худая. Гни эту линию. Мол, переживаю. У тебя, кстати, муж есть?
— Нет, — ответила Цветкова.
— Вот! Жми на это, мол, нет счастья в личной жизни. Нервничаю, плохо сплю, есть не могу, худею.
Яна внимательно слушала его.
— Ты серьезно? Я всегда такая была. Думаешь, реально это тянет на заболевание? — забеспокоилась она.
— У тебя сколько родов за плечами? — вопросом на вопрос ответил Валериан. — В смысле, детей?
— Рожала дважды, детей трое. А что? — не поняла Яна, куда он клонит.
— Интересен уже ответ, но не суть. Двое родов, и ты не располнела?
— Как видишь.
— Ну, это же ненормально! Ладно, после первых, но уже со вторыми родами точно должна была, — заверил ее Валериан.
— Думаешь? Нет, ты говоришь, как моя подруга Ася! Но люди-то все разные. Беременности у меня были тяжелые, я всегда худела. Какой там набор веса! — отмахнулась Яна.
— Но ты выглядишь так, что можно работать в этом направлении. Еще бы белой пудры на лицо, темные тени под глазами…
— Да ты еще и стилист!.. — хмыкнула Цветкова. — Сам-то как будешь закладываться? Доказывать свое расстройство? Отстреливаться от предполагаемой слежки невидимым пистолетом? — спросила Яна.