Уже устав от ходьбы, присела на диван, от долгого ожидания, не заметила, как уснула, а на журнальном столике остался стоять нетронутый, остывший ужин.
Утром проснувшись от звука будильника, не сразу сообразили «Что? Где? Когда?». От понимания, что сегодня понедельник и мне нужно на работу, я подскочила на диване и бросилась в ванную комнату.
Пока принимала душ и умывалась, вспомнила про Радмира, что он так и не приехал. Ещё раз набирая его номер, мне ответил так же равнодушный голос робота.
Меня окутала тревога за него, что же могло с ним произойти. Эта ситуация совсем дезориентировала меня, даже впервые не хотелось идти на работу, а податься на поиски Радмира. Моё сердце подсказывало, что с ним что-то случилось.
В офисе я сидела, как на иголках, периодически звоня Радмиру, но так и не добившись результата. Уже не в состоянии сидеть на месте, не выдержав, отпросилась у Алексея Андреевича. И прямой дорогой направилась в офис Радмира, узнать о причине его отсутствия.
Секретарь Кристина, была какая-то расстроенная и не смогла толком сказать точно, куда делся её начальник. Рассказала, что он прямо из аэропорта приехал в офис, а потом уехал, так и не появляясь на рабочем месте. Она посоветовала обратиться к его отцу, он мог точно знать, где Радмир, даже если случись с ним что-то плохое.
Долго не думая, пулей отправилась к Альберту Рафисовичу, хоть в других ситуациях никогда бы к нему не обратилась. После того неприятного момента в его кабинете, с ним больше не пересекалась и не горела желанием видится.
А теперь приходится переступить через свои гордость и принципы, обратиться к нему за вопросами о пропаже Радмира.
— Извините, можно к вам? — запыхавшись, в наглую зашла в его кабинет, обходя недовольную секретаршу. Он оторвал свой взгляд от ноутбука и посмотрел на меня спокойным, каменным взглядом.
— Что вам нужно? — рявкнул на меня низким басом, от чего дёрнулась.
— Вы не знаете где Радмир? Со вчерашнего дня он не появился дома и в офисе его нет, а телефон так вообще недоступен. Я переживаю, как бы с ним не случилось что-то плохое.
— Знаю где он, — он откинулся на спинку кресла, а я выдохнула от облегчения, тело немного расслабилось.
— И где он?
— Он уехал вчера ночным вечерним рейсом в Германию, — сделал паузу, а у меня внутри всё подбирается, чувствуя приближения чего-то неприятного. «Лишь бы был живой», твердил мой мозг. — Там он женится. Свадьба состоится через две недели.
Я стою посреди его кабинета ни живая, ни мёртвая. Меня будто оковали в цепи с острыми шипами на краях, и при каждом движении, они причиняли адскую боль.
— Вы шутите? Если да, то это не смешно, — с раздражением в голосе выпалила ему.
— Послушай, девочка, я похож на шутника? — грозно смотрел на меня.
— Я вам не верю! — помотала головой в неверии.
— А мне плевать, веришь ты или нет, — ещё больше повысил на меня голос. — Хочешь доказательств моих слов? Хорошо, я тебе предоставлю.
Он берёт свой смартфон со стола и начинает нажимать на нём пальцем, из его телефона раздались звуки гудка, как поняла включил громкую связь, чтобы мне было слышно.
— Да, — до боли знакомый голос ответил на звонок. В голосе чувствовалось раздражение.
— Ты уже был в новом офисе? — без приветствия задал ему вопрос.
— Да.
— Как тебе Берлин? — Альберт Рафисович в этот момент поднял на меня свой ухмыляющийся взгляд.
— Нормально. Ты только за этим звонишь? — Радмир был зол и раздражён.
— Нет, не только. Ты купил кольцо невесте на помолвку? — создалась гробовая тишина, все присутствующие в этом помещении ждали его ответ.
Радмир не торопится с ответом, но вдруг выдал то, что сделало мне больно настолько, будто всадили нож в грудь, в районе сердца:
— Нет.
— Поторопись, сынок. Свадьба через две недели, а помолвку нужно провести через неделю.
— Знаю. Это всё?
— Всё. Я тебе ещё позвоню, — на этом он отключился. Его чёрные глаза смотрели на меня победоносно, будто он выиграл важную битву.
Я стояла как вкопанная, боясь дышать. Одинокие слезинки скатывались по моему окаменевшему лицу. Нижняя губа начала подрагивать, пальцы рук холодеть, ноги не чувствовались и стали подкашиваться, ещё чуть-чуть и я упаду в обморок. В груди начало сильно колоть, создавалось ощущение, будто моё сердце безжалостно исполосовали тупым ножом, кромсая на мелкие куски, создавая запредельную боль.
Смотрела на отца Радмира и не понимала, за что это всё, вот так, хладнокровно, как будто с каким-то отбросом общества, прилипшей грязью на его ботинке.
— Сядь! — рявкнул мне, указывая на стул. — Ещё не хватало тут мне падающих «очередных» девиц в обморок.
Я послушно присела на стул, не отрывая от него взгляда. Смотрела на это чудовище стеклянными глазами, и не могла и слова проронить. У меня был шок от услышанного.
— Нет. Нет, нет, не-е-ет, — мотала я головой, — этого не может быть, мы же… я же… — не могла подобрать слов, чувствовала, как начинал неметь язык. У Альберта поменялось лицо, на беспокойное, он быстрым шагом подошёл к столу, по селектору дал команду секретарю принести воды.
После того как сделала несколько глотков, немного оклемалась от шокового состояния. На место шока пришёл гнев и ярость на этого бесчувственного чудовища.
— Я беременна от вашего сына, — бесцветным голосом сообщила ему.
— Что?! — возмутился он и резко повернулся ко мне, пока он стоял у панорамного окна, смотрев на распростёртый городской пейзаж? — Пытаешься меня обмануть? Не на того напала, девочка.
Я достала из сумки заключение врача и результат УЗИ, положила ему на стол. Пусть захлебнется. А сама себя корю, что опускаюсь до этого, мне бы по хорошему уйти отсюда и больше никогда не знать об этой семейки — Акбаровых.
Он схватил мои бумаги, прошелся глазами по ним и тяжело выдохнул. Сел в своё кресло, открыл выдвижной ящик стола, достал оттуда белый, пухлый конверт и бросил на стол в мою сторону, как собаке кость.
— Здесь достаточно, чтобы забыть тебе моего сына и исчезнуть из его жизни, никогда не искать с ним встреч и тем более сообщать ему о беременности. А заодно избавиться от этого недоразумения. Под присмотром моего человека, ты сделаешь аборт. И больше, чтоб тебя не видел, — процедил мне всю эту грязь сквозь зубы.
— Да пошёл ты! — выплюнула ему со всей злостью, встала со стула и направилась к выходу.
— Если выйдешь отсюда, больше предложений о денежной компенсации не будет. И покинь сегодня же квартиру моего сына, — выкрикнул мне в спину. Я же дёрнулась и моя рука застыла на ручке двери, а потом равнодушно открыла и выбежала прочь, не сказав ни слова этому монстру.
Глава 31. Моё счастье
Надежда
Моё тело живёт, двигается, куда-то меня ведёт на автопилоте, а вот душа умерла, в том самом злосчастном кабинете, в присутствии «чудовища». Больше никак не могу назвать его, тот, который наговорил столько отвратительных слов. Как можно желать смерть собственному, не родившемуся внуку? После него хочется принять душ и содрать кожу мочалкой, что я и сделаю, зайдя в квартиру Радмира.
Поникшая, заходя в квартиру, не глядя по сторонам и не спеша, прямиком направилась в ванную. Встала у зеркала и долго смотрела на своё отображение в зеркале. Потухшие, красные глаза, которые опухли после выплаканных слëз, ярко выделяются тёмные круги под глазами. Кожа лица чуть бледная, чем обычно. И всего это за пару часов. Вот что делает с нами любовь. А любовь ли была, как уверял меня Радмир? Так безжалостно выкинуть и вычеркнуть меня из своей жизни.
Разделась до гола и встала под тёплые струи душа, смывая с себя всю ту грязь, в которой меня окунули семейство Акбаровых. Упёршись руками о стену, опустив голову, струи воды стекали по моей спине. Закрыв глаза обдумывала сегодняшний день. Не могла понять мотивы поступка Радмира, почему он так поступил. Если не желал со мной продолжать отношения, почему просто не сказать об этом прямо мне в лицо? Не поступать так трусливо, даже не объяснившись со мной, исчезнуть из моей жизни или я исчезла из его жизнижизни? И правда — «очередная». Горько усмехнулась над своими мыслями.