И боится повторения истории.
35
35
Дамир ходил по кабинету, пытаясь обуздать злость на несговорчивость Лили. Он не понимал, почему она не хочет ему довериться. Разве она не сказала, что любит его? И разве он не отвечает ей тем же? Может это что-то другое?
Плеснув себе виски в обед, он проглатывает его и швыряет стакан, отчего тот лязгает, ударяясь о бутылку, но не разбивается.
— Можно подумать это ты сегодня встретишься с девушкой своей мечты, которая ненавидит тебя, — усмехнулся Кемаль, закрывая дверь. — Что случилось?
— Не знаю.
— Лиля? — спрашивает Кемаль, будто чувствует, и тот кивает. — Поругались?
— Нет. Да.
— Понятно. Плеснешь мне?
Дамир налил два стакана и, присев в кресло, уставился на брата. Будто хотел услышать ответы на свои вопросы.
— В чем проблема?
— Сам не знаю. Все было хорошо, вроде бы. Но сегодня она плакала во сне, шептала что-то. И я испугался, что что-то с малышом, а когда тронул живот, он был каменный. Разговаривал с ним, просил его ослабить хватку. Но меня гложет нехорошее предчувствие, что все это неспроста. Лиля о чем-то умалчивает и не хочет мне говорить. И все это выливается в такие вот ситуации.
— Думаешь, что будет мальчик?
— Мне все равно, я просто хочу, чтобы он был. Боюсь, что все повторится.
— В смысле? — спрашивает Кемаль.
— Боюсь, что Лиля снова попадет в больницу.
— А что она уже была беременна?
— Что? Нет, нет. Просто тогда она попала в больницу, и я так испугался, что с ней что-то случится. И я боюсь.
— Что все повторится, но теперь все куда серьезнее?
— Именно.
— Ты уверен, что ее что-то гложет? Может она просто не выспалась?
— Я знаю, какая она, когда не выспится. Знаю, когда она довольна, счастлива. И знаю, когда она мне врет! — отчеканил Дамир.
— Думаешь, мама снова что-то сказала ей? Разве отец не взял с нее слово?
— Взял, но где гарантии, что она его сдержит? Сегодня утром она снова пыталась наговорить ей гадости, Лиля даже чай пить не стала, ушла. Пока я все убрал и поднялся в комнату, она уже уснула.
— Поговори с ней еще раз.
— Не хочу. Боюсь не сдержаться и наговорить гадости. Отец и с меня слово взял, что я не стану грубить матери.
— Тогда поговори с отцом, — настаивал Кемаль. — Мама иногда перегибает палку. Если она будет лезть и в нашу с Диной личную жизнь, клянусь, я не сдержусь.
— Отец уговорил тебя жить здесь? — недоверчиво спросил Дамир и Кемаль хмыкнул.
— Шантажировал. Сказал, что если продержусь год, он станет моим главным инвестором и акционером. А если еще и… — он вдруг замолчал и Дамир подался вперед.
— Что?
— Если у меня родится сын через год, отдаст мне половину наследства сразу и больше никогда не станет лезть со своими советами.
Дамир рассмеялся, да так громко, что Кемаль не выдержал и присоединился к нему.
— Думаешь, этот план безнадежен?
— Как знать, — пожал плечами Дамир. — Главное, Динаре, об этом не говори, подумает, что ты ее как племенную кобылу берешь.
— Она мне уже условия поставила, что спать со мной не будет.
— И что ты на это ответил ей? — тихо посмеивался Дамир.
— Согласился.
— В смысле? — недоумевал Дамир.
— А что я могу брат? Она ненавидит меня, неужели мне ее силой брать?
— Почему силой? Любовью, нежностью.
— Тебе легко говорить, вы с Лилей влюбились друг в друга с первого взгляда. А я, как только не подбивал к ней клинья. Даже Мерта подговаривал помочь. И все бестолку. Сначала она специально изводила меня, а потом нашла какого-то прыщавого дебила, которого стоило один раз припугнуть и он исчез.
— А ей ты сказал о своих чувствах?
— Чтобы услышать ее насмешку? Нет.
— Может и зря. Хотя я тебе тут не советчик. Сам не пойму, что у нас с Лилей. Думал, женюсь, и все наладится, но стоило это сделать и все покатилось к черту!
— Вот и я думаю, как бы добрые намерения не привели меня в ад.
— Именно туда и будет тебе дорога, если не прекратишь пить, — голос отца врывается в их тет-а-тет. — И тебя это тоже касается Дамир. Лиля потеряла тебя. Звонит на телефон, а ты трубку не берешь. Мне стоит волноваться?
— Нет. Я видимо его где-то оставил, — тут же подорвался с места Дамир, понимая, что они залипли здесь на час.
Он выходит из кабинета и тут же натыкается на Лилю. Глаза мокрые и красные, а она вся как на иголках.
— Что случилось?
— Где ты был? Я тебе звонила⁈ Думала, ты обиделся на меня, не хочешь говорить, — шептала она чуть не плача, и он подхватывает ее на руки и несет в комнату.
— Ну что ты говоришь, я люблю тебя. Как я могу обижаться. Мы просто поспорили.
— Но твои слова…
— Прости, я дурак. Ляпнул не подумав.
— Я испугалась, что ты уехал.
— Боишься оставаться одна? — спросил он серьезно и она, закрыв глаза кивнула. — Почему?
— Просто боюсь и все. Мне приснился плохой сон. Что ты оставил нас, решив, что это не твой ребенок, — сказал она полуправду.
Лиля решила прояснить этот момент, чтобы быть уверенной в том, что Дамир верит ей.
— Это еще что за глупости? — прорычал он, опуская ее на постель и вставая на колени. — Что за мысли, невеличка?
— Прости, это все глупости, я знаю. Но он был таким реалистичным.
— Лиля, ты не обманываешь меня? Это точно все и больше ничего нет?
— Нет, — качает она головой, роняя горячие капли ему на руки, и он зацыловывает ее, даря необходимый покой.
— Я никогда не сомневался в том, что он мой. Я уверен в тебе на все сто. И люблю тебя больше жизни невеличка!
— И я тебя люблю больше жизни, Дамир! — она отчаянно бросается в его объятия, пытаясь забыться, и начинает с жаром скидывать его майку, чувствуя, как он мгновенно возбуждается.
— Малышка, ты уверена, что наши игры сейчас не повредят?
— Нет. Любовь не может навредить, она лишь лечит.
После этих слов, она скинула с себя одежду и он, подхватив, уложил ее на постель, собирая стоны и мурашки на теле, заставляя свою невеличку трепетать от разнообразных чувств.
После их чувственного секса, Дамир решил принять ванну, а Лиля, отказавшись, помогала ему расслабиться, намыливая спину и голову.
— Все соберутся к восьми, ты пока не спускайся, слишком много хлопот. Все бегают, туда-сюда, вдруг заденут. Побудь в комнате, а к восьми я приду за тобой.
— Может, я не пойду? — слабо запротестовала она, и он тут же открыл глаза, схватив за руку и, поцеловав.
— Что за дела, Лиля? Что значит, не пойду?
— Ну, просто там будут…
— Это что? Кто посмел⁈– вдруг рявкнул он, и она опустила глаза, смотря на то место, где он поглаживал ее.
На том месте расцвели небольшие синячки от пальцев его матери.
— Ой, это я наверно стукнулась где-то, — улыбнулась она, не поднимая глаз, и Дамир, прихватив ее за подбородок, заставил посмотреть в глаза.
— Я спрашиваю, кто тронул тебя?
— Никто.
— Лиля, — зашипел он, рывком вылезая из ванны и, чувствуя, как она испуганно дернулась.
— Дамир? Дамир⁈
Он не слушал ее, гонимый яростью и злостью на того, кто посмел обидеть его нежную девочку. Уже в дверях она прижалась к нему, всхлипывая.
— Это охранник. Только это совсем не то, что ты подумал, — тут же начала она. — Я упала. Точнее почти упала. Он успел подхватить меня в последний момент.
— Почему сразу не сказала? — прорычал он, возвращаясь в комнату, и она пожала плечами.
— Испугалась, что ты разозлишься.
— Они свежие.
— Это было утром.
— И кто из охранников тебе помог?
— Я не помню. Разве это важно? — прошептала Лиля, утыкаясь ему в плечо, и он нежно коснулся ее руки, поглаживая это место.
— Если он еще раз поможет тебе таким способом, я ему руки вырву, — процедил он, и она крепче обняла его, надеясь, что он никогда не узнает правду.