Но тут около года назад начали происходить странные самоубийства. Все жертвы – молодые красивые девушки кончали собой разными способами. Самоубийства выглядели максимально натурально. Родители каждой жертвы сообщали, что девушки долгое время находились в депрессии, их мучили кошмары, и в целом их поведение с каждым днем становилось странным. Они словно боялись какого-то преследования, но ни одна из них не рассказывала причину такого страха.
Две из четырех девушек оставили предсмертные записки, и все было вроде очевидно. Однако на третей жертве начала прослеживаться связь. Все девушки были одного типа: голубоглазые блондинки с бледной кожей. В остальном никаких совпадений.
Тогда и выдвинули версию о непонятном маньяке, серийном убийце или секте, которая задуривает девчонкам мозги и вынуждает покончить с собой.
Никаких других зацепок не было. Девушки не пропадали из дома, наоборот: продолжали свою привычную жизнь. Но при этом угасали с каждым днём.
И вот совсем недавно обнаружили четвертую жертву, и я попросилась на практику к криминалистам как раз по этому делу. Мне жутко нравились такие психологические загадки. И у меня даже созрел план. Если дядя грубо откажет мне, то я перекрашусь в блондинку, и сама устрою охоту на маньяка. А что? С психикой у меня все отлично. С самообороной – ну, пойдет. Не слишком подготовленного мужчину я точно завалю. А вот если я сама поймаю маньяка, то даже отличусь на курсе и получу звание.
Потому сейчас я готовилась к очередному отказу дяди, после которого я наверняка воплощу свой план в действие.
– Кармочка, – просиял дядя, когда увидел меня. У него всегда таяло сердце, когда он видел меня без макияжа и в форме. – Ну как дела?
– Нормально, – сдержанно отвечала я. Если он такой ласковый, то сто процентов приготовил плохую новость. – Что случилось?
– Кармочка, ты не передумала насчёт практики? – он с надеждой посмотрел на меня.
– Нет, – уверенно и холодно ответила я.
Он тяжело вздохнул, а затем произнес:
– Хорошо.
– Что «хорошо»? – насторожилась я.
– Один человек закрепил тебя за этим делом, – дядя виновато опустил глаза.
– Что за человек? – мне было непонятно его поведение. Дядя всегда был мягок со мной, и я в наглую этим пользовалась. Но сегодня с ним явно что-то не так.
– Один мой хороший знакомый, – тут дядя наконец собрался с силами и озвучил то, от чего вскоре я приду в ужас. – Только во всем его слушайся! Если этого не будет, то ты не вернёшься к расследованию.
– Где он? – нахмурилась я.
– Он ждёт тебя в машине, – ответил дядя. – За воротами.
– Я могу идти? – мне уже не терпелось приступить к делам.
– Иди.
Быстро семеня ножками, я выбежала за ворота и тут же мне моргнул фарами черный внедорожник.
С огромным энтузиазмом в глазах я подскочила к тонированной водительской двери, а когда опустилось стекло, я отрапортовала:
– Курсант Полякова прибыла по вашему приказанию, – я выпрямилась в струнку и отдала честь, ожидая что там сидит старший по званию, но меня ждал сюрприз.
Мужчина опустил солнцезащитные очки, и на меня насмешливо уставились угольно-черные глаза.
– Вольно, курсант Полякова, – ирония так и лилась из его уст. – Садись, побеседуем.
Глава 9
– Как ты меня нашел? – спокойно спросила я. Мне очень хотелось получить доступ к делу, поэтому портить отношения сейчас было неразумно.
– Просто я знал кто ты, – мужчина смотрел только мне в глаза, словно гипнотизировал. – Я хорошо знаком со Станиславом.
– Почему же не сказал об этом в баре? – я чуть ослабила резинку, что стягивала мне волосы в конский хвост, заплетённые в косу. Устав академии требовал, чтобы курсантки всегда убирали длинные волосы в косу или шишечку.
– Ты сама меня выбрала, – мужчина внимательно наблюдал за моими движениями, словно паук. – И потом. Почему нет? Тот сосунок, что приставал к тебе за стойкой, точно не оказался бы лучше меня.
Румянец чуть тронул мои щеки. У меня нет привычки стесняться подобных разговоров, но как минимум десять лет разницы в возрасте между мной и моим собеседником, заставляли меня краснеть.
– А… как тебя зовут? – я снова поправила свой заплетённый хвост. Чувство неловкости не покидало, что было совершенно мне не свойственно. От его взгляда хотелось поежиться. – Или мне обращаться к вам на «вы»?