Оказавшись внутри, Хоакин прошел через двойные двери и направился к своему внедорожнику.
– Я снял комнату на нижнем этаже. Рядом есть двухполосная дорога, которая заканчивается у межштатной автомагистрали, на всякий случай.
Она была рада, что он подумал о таких вещах. Честно говоря, все, о чем она сейчас думала, – это горячий душ и кусок мыла, чтобы смыть дневную грязь. Жаль, что оно не могло стереть пятно с ее души.
– Спасибо.
Кивнув, он завел машину и включил передачу. Она осмотрела окрестности в поисках мужчины в толстовке, но он исчез. Скорее всего, он направился в отель. Пожав плечами, она посмотрела в другую сторону и увидела, что замужняя женщина уезжает. Ее любовник стоял как вкопанный рядом со своим спортивным купе, глядя ей вслед. Он выглядел разбитым.
Бейли подозревала, что она почувствует то же самое, когда Хоакин наконец поймет, что она привязалась к нему, и уйдет.
Печальные мысли тянули настроение вниз, даже несмотря на то, что дневная суматоха все еще будоражила ее. Эта странная мешанина эмоций заставляла ее чувствовать себя так, словно она переполнена всем плохим и неправильным в жизни. У нее было темное прошлое, она пережила ложь детства. Почему у нее не может быть чего-то хорошего прямо сейчас?
Хоакин остановил внедорожник в углу стоянки, припарковав его как можно ближе к заднему выходу. Он протянул ей ключ и взял рюкзак.
– Комната 192. Ты отопрешь дверь и позволишь мне осмотреть комнату, прежде чем войдешь.
Она видела эту тактику по телевизору и не понимала, как кто-то мог проникнуть в их гостиничный номер, но, если это заставило его чувствовать себя в большей безопасности, следуя процедуре, то прекрасно. На самом деле, учитывая беспокойство, от которого она не могла избавиться, возможно, осторожность была не лишней.
Подойдя к двери, она оглядела парковку, но никого не увидела, поэтому вставила ключ в замок. Загорелся зеленый, и она услышала тихий щелчок. Хоакин толкнул дверь и вытащил пистолет из-за поясницы, сняв его с предохранителя. Бейли затаила дыхание, пока он обыскивал каждый уголок, шкаф, ванную, под кроватью.
– Всё чисто, – он жестом пригласил ее внутрь.
Она вошла, позволив двери закрыться за ней. Он сбросил рюкзак и откинул засов.
– Прими душ. Я поищу телефонную книгу и закажу еду.
Кивнув, Бейли, спотыкаясь, направилась в ванную. Это было банально, но, если там была горячая вода и шампунь, это было все, что ей действительно было нужно.
Раздевшись, она встала под горячую струю и позволила ей растопить её стресс. Тепло каскадом разлилось по ее голове, по локонам, скатилось по коже. Она схватила маленький кусочек мыла и провела им по своему телу, затем намылила волосы. По ее мнению, она сделала все возможное, чтобы смыть ужасный акт сомнительного милосердия своего биологического отца, кошмары, которые преследовали ее в течение многих лет, неуверенность в том, что она не знает, куда может привести ее завтрашний день.
Но удушающие эмоции вместо того, чтобы рассеяться, взревели еще больше. Она сделала все возможное, чтобы унять их и не развалиться в машине, но теперь? Они накатили на нее, как приливная волна. Вся боль, замешательство, неверие и печаль хлынули наружу. Струйка слез вырвалась на свободу. Это стало той каплей, которая затем превратилась в реку. Наконец плотина ее самоконтроля прорвалась, и слезы превратились в ливень, который сжимал ее сердце так, что она не могла дышать, думать или двигаться. Она ничего не могла сделать, кроме как присесть на край ванны и разрыдаться.
Бейли понятия не имела, как долго она просидела под струями душа, прежде чем Хоакин постучал.
– Малышка? – позвал он через дверь. – Ты в порядке? Я заказал хорошую пиццу.
Она услышала эти слова, хотела сказать ему, что сейчас не может думать о еде, но, когда она открыла рот, единственное, что ей удалось, это судорожно вдохнуть, а затем издать неконтролируемый, тяжелый всхлип.
Он не стал стучать снова, просто широко распахнул дверь и ворвался в комнату. Бейли попыталась свернуться калачиком. Чувство уязвимости кололо и резало ее, пока ей не показалось, что каждый дюйм ее кожи истекает кровью. Она не хотела, чтобы он видел в ней жертву несчастного случая, сломанную девушку, достойную жалости.
Но какой еще он мог видеть ее прямо сейчас?
Еще одно рыдание сотрясло ее. Он двумя большими шагами пересек крошечную ванную и присел на край ванны, затем обнял ее и прижал к своему теплому телу.
– Бейли... Не плачь. О, малышка. – Он крепко прижал ее к себе. – Я здесь.
– Я с-сломлена. – Ей удалось выдавить эти слова сквозь слезы.
– Ничего подобного, – ответил он. – У тебя был тяжелый день. Я знаю много мужчин, которые и вполовину не справились бы с этим дерьмом так хорошо, как ты.
Может быть. Бейли не знала, говорит ли он правду, и ее мозг был слишком затуманен, чтобы обдумать это. Она уставилась на воду, бьющуюся о дно ванны. Большая босая ступня Хоакина промокла насквозь, как и нижняя половина одной штанины. Должно быть, она промочила его рубашку своей мокрой кожей и мокрыми волосами. Тем не менее, он не выказывал никаких признаков того, что хочет покинуть её или спасти свою одежду от полного промокания. Он просто обнимал ее и напевал.
– Я могу только представить, через что ты прошла. Ты так долго хранила эту тайну. Знать, что она была заперта внутри, должно быть, ужасно.
– Я чувствую... Я не знаю, как это выразить. – Она покачала головой. – Ответственность? Но не думаю, что в пять лет я смогла бы остановить то, что произошло.
– Нет. Если бы Виктор не сказал тебе прятаться, ты бы тоже умерла в тот день. Либо он прикончил бы тебя, как прикончил остальных, либо Маккиви пытал бы тебя, чтобы узнать, знаешь ли ты что-нибудь полезное, прежде чем убить.
Все, что он сказал, было правдой, но от этого не становилось легче воспринимать его слова.
– Жаль, что я не смогла рассказать об этом раньше. Я не знаю. Может можно было бы что-то сделать.
– Это ничего бы не изменило. Чего бы мне хотелось, так это чтобы у тебя было больше безопасности в этой ситуации, как тогда, так и сейчас.
Бейли не думала об этом с такой точки зрения, но он был прав. Он прекрасно понимал, чего она хочет.
– Да. Я чувствую, что оказала им медвежью услугу, не вспомнив правду раньше. И теперь я так зла на Виктора, ЛОССА, Маккиви...
– И, вероятно, на меня. Я втянул тебя в это.
– Ты пытался спасти жизни. Я не знаю, где бы я была, если бы ты не увёз меня. Вероятно, мертва. И я бы никогда не узнала правды. Спасибо тебе за то, что ты стал моим рыцарем.
Он взял ее лицо в ладони и посмотрел на нее сверху вниз, как будто хотел что-то сказать. Но Бейли увидела в его глазах то, что ей было нужно – его силу, его комфорт, его чувство справедливости. Впервые она узнала, каково это – выбирать кого-то своим сердцем. Она не могла изменить ни своих родителей, ни то, как закончились эти отношения. У нее тоже было много друзей. Оглядываясь назад, Бейли поняла, что она привязалась к Блейну, потому что он был забавным, интересным и очень помогал с танцами. Но Хоакин... Он заполнил ее сердце, как никто и никогда.
Нельзя отрицать, что она любила его.
Он может остаться, когда всё закончится – но, скорее всего, нет. Она не могла это контролировать. Все, что она могла сделать, это быть с ним сейчас. Он был бальзамом для ее измученной души. Он был тем теплом, которое прогнало холод из ее сердца. Он заставлял ее чувствовать себя живой, и она так сильно нуждалась в этом прямо сейчас.
– Поцелуй меня, – выдохнула она.
Он мягко прижался губами к ее губам, задержавшись всего на мгновение, прежде чем отстранился.
Бейли хотела большего. Она обвила руками его шею и открыла ему свои губы, погрузив свой язык внутрь.
Хоакин напрягся и отстранился.
– Бейли, тебе нужно поесть и поспать.
– Я не хочу.
– Ты расстроена. Я не буду пользоваться твоим состоянием.
Ей нравилось его понимание добра и зла. Для некоторых людей оно могло показаться искаженным, но она его понимала. Для него праведная цель могла оправдать ужасные средства. Он был не из тех мужчин, которые ищут лёгкие пути. Точно так же, как он был не из тех, кто берет не задумываясь, могут ли ему что-то дать.
– Это не так. Я прошу тебя наполнить меня своими прикосновениями, своей любовью. Замени все эти плохие воспоминания чем-нибудь хорошим. Помоги мне.
Он нахмурился, его взгляд был задумчивым, когда он серьёзно смотрел в ее глаза. Наконец, он поднялся и склонился над ней, отключив душ. Затем он помог ей встать на коврик для ванной и обернул вокруг нее полотенце, выжимая воду из волос, прежде чем та закапала.