* * *
Спустя почти пять лет студент-второкурсник переживал внутреннюю борьбу, принимая решение. Он отошел от веры, данной ему его родителями, но хотел вернуться
назад. Он хотел вернуться домой, но цена была высока: пришлось бы менять свои
привычки, пришлось бы ломать своё поведение.
Смог ли он сделать это? Хватило ли у него мужества?
Вот тогда я подумал о вас. Сидя поздно ночью в комнате студенческого
общежития, я отыскивал в своем сердце мужество, чтобы поступить так, как я знал
будет правильным. Я думал о вас.
Я подумал, насколько ваша любовь к Богу была выше, чем значимость мнения
других.
Я подумал насколько ваше послушание было выше вашего здравого смысла.
Я вспомнил, как вас больше занимала мысль об обращении нас в учеников Господа, чем мысль о том, чтобы произвести хорошее впечатление. И когда я думал о вас, это
воспоминание стало побудительным толчком для меня.
Поэтому я приехал домой.
Я рассказывал свою историю много раз многим людям. Каждый раз реакция бывает
одинаковая. Зал становится морем улыбок и в знак понимания покачиваются головы.
27
Некоторые улыбаются, вспоминая своих инженеров “в белых рубашках”. Они
вспоминают соседа, принесшего пирог, тетушку, написавшую письмо, учителя, который
выслушал ....
Другие улыбаются, потому что они поступили так, как поступили вы. И им также
интересно знать, а стоило ли усилий их “верность завтраку”.
И вам было интересно знать это. То, что вы сделали в тот день, было не так уж
много. И я уверен, что, уходя, вы думали о ваших впустую потраченных усилиях.
Но это не так.
Вот поэтому я и пишу, чтобы сказать “спасибо’’. Спасибо за пример. Спасибо за
мужество. Спасибо за то, что отдали свой завтрак Господу. И кое-что Он с ним сделал; завтрак стал Хлебом Насущным для меня.
Благодарный вам Макс
8. РАЗМЫШЛЕНИЯ В МИННЕАПОЛИСЕ
ДОЛОГ ПУТЬ ОТ БОСТОНА штат Массачусетт до Эдмонтона в Канаде. Неважно, как
вы распределяете и срезаете маршрут, он всё равно длинный.
Сегодня моё путешествие началось в 1:30 по полудни. Я отчитал лекцию, где
полагалось, и как раз успел переодеться в спортивную одежду, чтобы было удобнее
сражаться с транспортом в дороге до аэропорта в Логане.
Самолет был переполнен, поэтому некоторые пассажиры были сердиты. К тому же
лайнер проектировал какой-то инженер-коротышка, ненавидящий высоких людей, так
что на завтрак я ел свои коленки. В Миннеаполис, где у меня была пересадка, самолет
опоздал.
Итак, зная, что мне не полагается жаловаться, я тут же услышал обращённые к
самому себе проповеди благодарности, поскольку уверен, что в мире миллионы людей
с большим удовольствием получили бы в самолете арахисовые орешки, выброшенные
мною. И всё-таки я покинул самолет с пустым желудком, затёкшей ногой, плохим
настроением и тремя часами лёта до места.
По дороге на посадку в следующий самолет я заметил закусочную МакДональдс.
Она выглядела прилично. Но по моему у меня не было времени зайти. И тогда я увидел
кое-что получше: телефон.
Подойдя и поставив свои сумки, я позвонил домой. Ответила Диналин - люблю, когда она отвечает. А она всегда рада, когда я звоню. Полагаю, что, когда она попадет
на небеса, Святой Пётр поручит ей работу в приемной у ворот рая.
Мы потратили двадцать минут, обсуждая мировые вопросы пентагоновского
значения типа погоды в Новой Англии и Сан Антонио. Мы поговорили и о том, что у
Дженны есть друг, который приходил к ней в гости вечером, и о том, что у Сары, вероятно, жар. Я рассказал ей о канадце, франко-говорящем учителе английского языка, с которым я сидел рядом в самолете, а она рассказала мне о новой начальной школе.
Мы не принимали никаких решений. Не решили никаких проблем. Мы не разрешили
ни один из глобальных конфликтов. Мы просто разговаривали. И я почувствовал себя
лучше.
К телефону подошла Дженна и спросила, когда я буду дома - приятно, когда тебя
ждут.
28
Андреа подошла к телефону и сказала, что любит меня, - приятно, когда тебя
любят.
Дженн приложила телефон к уху малышки Сары и посреди аэропорта я сам
залепетал, как малыш (некоторые оборачивались в недоумении). Но мне было всё
равно, потому что Сара ворковала, - приятно, когда тебе воркуют на ухо.
Трубку опять взяла Диналин и сказала: “Рада, что ты позвонил.” И я повесил трубку
счастливый.